Так я что, продолжал старик, пока они подходили к эпицентру происходящего, Он ведь работает здесь.
Ночью, продекламировал мужик и обильное слюноотделение не оставило старика равнодушным, он закрыл глаза, в костюме, в час, когда животные спят. Люди приходят, и что они должны видеть?
Что должны видеть? перепросил старик и стал тереть ухо, которое видимо дало о себе знать выстрелами и пальбой в ответ на внешний натиск.
Вы работаете уже две жизни, а запомнить не можете, сурово сказал он. Люди должны здесь видеть дикую природу.
В клетках? спросил старик. Дикую природу в клетках. Такое разве возможно? Дикая она другая.
Это не должно мешать! крикнул он так, что старик подумал, что эту характерную черту он уже видел, в одной из клеток обезьян, когда те не могли поделить один банан на троих.
Но мешает, спокойно произнес старик и хотел изложить веские аргументы с высоты своего солидного возраста, но не успел, так как зашкаливающая по децибелам волна вновь накрыла его мозг, напрягая перепонки:
Хватит.
Он был солидным человеком, и все было при нем. Костюм в клеточку, галстук броских тонов он тоже походил на своеобразную особь среди людей, которая имеет свой четкий ареал. Статная фигура, солидный арбузный живот и длинные руки, что для начальника было крайне удобным. найти, поймать и принести. На его лице редко можно было заметить хоть какую-нибудь растительность, кроме нескольких волосков, выступающих из носа, в частности правой ноздри.
Он подошел к парню, который продолжал держаться за клетку, как будто хотел ее перенести в другое место и вот он только что взялся, чтобы начать это делать, а может быть, уже подвинул на несколько сантиметров.
Ты что здесь забыл? прошепелявил он, что добавляло его внешности суровый контраст.
Я ненадолго, парировал Иван, подмигивая льву, как непосредственному участнику его заговора.
Управляющий держал в руках увесистый портфель, который заставлял немного прогибаться под его тяжестью он раскачивал все больше и больше, и казалось, что в какой-то момент вся эта кожаная аббревиатура солидности опустится на Ивана, погрузив его под бумагами, ключами и домашними обедами.
Что ты здесь делаешь? строго произнес он.
Разговариваю, ответил Иван, пытаясь разглядеть во взгляде управляющего то же выражение, что и у льва, которое ему подсказывало и трансформировало живые образы в слова.
Зачем? не понимал он.
Мне это нужно, пытался его убедить Иван.
Но животным это противопоказано, сказал мужчина с выпирающим животом. Понимэ? Или охрану вызвать?
Он отмерил расстояние, на котором находился щербатый старик, пропустивший парня.
Я же ничего пытался вставить старик. Он взволновано теребил левое ухо, как будто оно было волшебным и если долго тереть, то случится чудо и все вернется на круги своя. Я же ничего
Молчать, громко, но в то же время хладнокровно произнес мужчина. Все виновные будут наказаны. Никто не останется без наград. Вход на территорию в неположенное время наносит травму животным. У нас не музей мертвых полотен, у нас не кунсткамера. Хотя даже и там есть свои не менее строгие законы.
Управляющий говорил, как судья, которому можно было все от его меча могли погибнуть, а могли остаться в живых. Он двигал губами, извлекал звуки, но казалось в этом процессе совершенно не участвуют глаза, мозг и только губной проигрыватель верещал в то время, когда все остальное или спало, или думало на совершенно посторонние темы, не связанные с животным миром.
Иван смотрел на этого смешного толстого человечка, и ему даже стало жалко его, что тот тратит свою жизнь на эти дурные лекции, изобрел этот губной аппарат, чтобы не тратить попусту энергию других частей тела. Поэтому он стал говорить с ним на его языке. Монотонно, сухо и громко.
Но они нуждаются в этом даже больше, чем люди, произнес Иван, и я могу это доказать.
Что? не ожидал управляющий, и в его устройстве произошел сбой. К процессу подключились глаза, и на лбу появились черточки и, казалось, сейчас появятся кружочки, закрашенные и полые, кавычки, как ноты на нотном стане.
Вот в чем дело, решительно сказал Иван. Они живут меньше, а стресса получают больше. Это первое. Второе просто. Они в клетках.
Ты уволен, не менее решительно произнес управляющий. В его машине губы глаза примешался тик, который срывал глаз с его насиженного места, возвращая только через долгое мгновение уже в потрясенном состоянии.