Снова громко рассмеялась, закашлялась, Лёлька похлопала ее по спине, потом погладила теплой ладошкой.
Да, я всем рассказывала про нее и загадочно задирала нос. В школе меня называли ненормальной, обходили стороной, предпочитали не связываться, мало ли, что там скрывается у меня под одеждами. Одевалась я как парень, носила джинсы-бойфренды и широкие кофты. Обижать не обижали, но и дружить никто не спешил. А я и рада была. Не могу я с людьми. Тогда я начала видеть свет. И иногда он просто ослеплял. Люди такие странные, переменчивые, почти никогда не находятся в спокойном состоянии, их эмоции меняются мгновенно. Я купила темные очки и старалась смотреть только в книги. И на холсты. А теперь всему конец. И я не знаю, как быть дальше Но не будем больше о грустном.
Лёлька и сама страдала от бури эмоций других людей. Стоило оказаться в толпе, как ее оглушали чужие чувства и мысли: «а вдруг я не понравлюсь», «ненавижу свою работу!», «убить его готова», «вот дура, почему я тогда не сказала это?», «всему конец, больше не могу», «как я устала», «ничего не успеваю», «почему у него получилось, а у меня нет?!», «хочу сдохнуть»
Предпочитала скрываться, правда, дома, в одиночестве, ее подстерегала новая опасность. Лёлька боялась узнать, что останется, если она не будет проживать чувства других людей. Что внутри у нее самой? Казалось, что там пустота, черная дыра, слишком страшно было заглянуть туда
Осушив бутылку мартини наполовину, девушки переместились в комнату. Лёлька спросила, где все те красивые украшения и одежда? И Станислава достала две коробки с верхнего ящика шкафа. В них были платья с кожаными ремнями, легкие юбки, несколько футболок и кофт. И множество ярких шарфиков.
Затем она принесла небольшую шкатулку, с виду невзрачную, потертую, исписанную рунами. Открыла и Лёлька ахнула. Внутри оказалось целое богатство! Стася высыпала на кровать десятки разноцветных колец, бус, сережек.
Лёлька попросила, чтобы художница надела что-нибудь из этого. И сама начала примерять переливающиеся колечки.
Настроение улучшалось.
А когда она увидела Стасю в легком платье по колено, с узким коричневым ремешком, темно-синем с белыми стрекозами, сверху куртка из коричневой кожи с заклепками, а на ногах высокие ботфорты со шнуровкой, руки увешаны браслетами и кольцами, она словно перенеслась в прошлое! Именно такой была художница в первую их встречу.
Слушай, Стася, а пошли тусить! Все равно ведь не уснем! Есть у вас тут какой-нибудь клуб?
Ну я слышала, что есть один. Но не староваты ли мы для таких дел?
Да брось! Посмотри на себя! Тем более, я думаю так: сегодня нам можно все!
Идет, только ты тоже приоденешься!
Лёлька начала было сопротивляться, но передумала, надо поддержать художницу, а, значит, сегодня они наряжаются и идут гулять!
Подобрали к джинсам кофту с открытой спиной, украсили шею множеством бус. На ноги ковбойские сапожки. Лёлька даже понравилась себе в зеркале. Но с сомнением проговорила:
Вот что значит красивая обертка. Если б не твои наряды
Стася обняла ее и, улыбаясь, возразила:
Дурочка! Красота вовсе не в обертке. Ее можно подчеркнуть, проявить, выделить, но не создать дешевыми фантиками. Внутренняя красота либо есть, либо нет.
Лёлька, конечно, не поверила, но промолчала. И подруги отправились на поиски приключений, перед этим допив мартини для верности и храбрости.
Стася, к счастью, отлично умела пользоваться навигатором. И довольно быстро отыскала адрес ближайшего ночного клуба всего полчаса пешком. Хотела вызвать такси, но Лёлька предложила прогуляться.
Ночной город по-своему прекрасен. Девушки шли, взявшись под ручку, вдыхали прохладный осенний воздух. Алкоголь разгорячил головы и зарумянил щеки. На улицах не было ни души. Карамельный свет фонарей освещал дорогу.
Охранник на входе в клуб снисходительно поглядел на них:
Вы куда, дамочки?
Решили повеселиться. А что, нельзя?
Вход только по пригласительным.
Но послушайте! Я известная художница, здесь недалеко в галерее моя выставка, мы как раз отмечаем ее успешное открытие. А это известная журналистка! Она приехала к нам из другого города!
Ладно, ладно, уговорили. Проходите. Все равно, думаю, надолго вы там не задержитесь, ухмыльнулся наглый охранник, мазнув оценивающим взглядом.