Маргарет отпила глоток из принесенного официантом бокала.
Еще был Чарли. Чудесный мальчик, которого Джордж, как всегда, вежливо и учтиво, повесил ей на шею. Ей было около тридцати, когда в доме неожиданно появился десятилетний мальчуган с ясными карими глазами и скверным характером. Джордж так ей толком и не объяснил, что за женщина родила ему этого ребенка, и куда она потом делась. Маргарет не спрашивала. У нее самой после трех выкидышей не могло быть детей. Она всегда старалась относиться к Чарли как к собственному сыну, но, не смотря на ее усилия, невидимый барьер между ними за все годы совместного существования так и не исчез. Смерть Джорджа немного покачнула этот барьер. Общее горе сблизило их. Чарльз даже неожиданно решил уехать с ней на Кипр. Изначально планировалось, что он организует на теплом острове какой-нибудь более ли менее прибыльный бизнес. Но время шло, а никаких шагов в указанном направлении состоятельный наследник не делал. Он только веселился напропалую, пропадал ночами на пляжных вечеринках, и проводил массу времени в обществе яркой черноглазой гречанки Деметры. Маргарет поворчала немного в начале, но вскоре пьянящий кипрский воздух проник и в ее организм. К своему удивлению и стыду она в свои сорок восемь лет впервые испытала настоящую страсть.
Затерявшись в лабиринте воспоминаний, Маргарет не заметила, как подали главное блюдо. Поджаренный на углях осьминог издавал умопомрачительный запах. Она взялась было за вилку и нож, но приборы выскользнули из сделавшихся внезапно непослушными пальцев. Она скорее почувствовала, чем увидела его. Он приблизился к барной стойке в сопровождении какого-то мужчины и весело приветствовал бармена. Ее ухо различило уже хорошо знакомое «τι κάνεις?» Сердце взлетело вверх, словно прыгун на батуте. Застряло где-то в горле. Она сделала больший глоток вина, пытаясь протолкнуть его обратно. Да, что же она так нервничает! Прямо как влюбленная школьница! Этот горячий румянец, стремительно расползающийся по щеками и шее, совсем не к месту. Не говоря уже о взопревших ладонях. И локон этот противный, кажется, опять, своевольно вырвавшись на свободу, провис не там где надо! Отрывки взволнованных мыслей вспорхнули в ее сознании как стайка испуганных мотыльков. И тут он оглянулся. Мотыльки замерли. Его игривый уверенный взгляд столкнулся с ее робким и трепещущим, выбив маленькую, заметную лишь им одним, искру. У него были совершенно невообразимые глаза. Темные, глубокие, плещущиеся на поверхности весельем и переливающиеся яркими вспышками страсти. Приглядевшись, за этими обманчивыми огоньками на глубине черного омута можно было угадать размытые очертания опасности. Отделившись от радужной оболочки, горячий язычок пламени метнулся смертоносным снарядом в безвольно застывшую в ожидании своей участи Маргарет и сразил ее наповал, опустошив черепную коробку и лишив сил сопротивляться. Оставшийся неповрежденным опустевший каркас продолжал зачарованно пялиться на коварного василиска. Осьминог напомнил о себе, выпустив очередную порцию ласкающего ноздри аромата. Миссис Вуттон заставила себя отлепить приставший намертво к физиономии киприота взгляд и перенести его на заскучавший морепродукт. Ей, кажется, даже удалось, оценить по достоинству отменный вкус блюда.
Хелло, мадам.
Он возник прямо перед ней как черт из табакерки. Жгучие смеющиеся глаза в долю секунды вновь превратили ее в беззащитную пленницу своей воли.
Я менеджер отеля. Мне приятно познакомиться с нашей постоянной клиенткой. Это большая честь
Он говорил по-английски грамматически правильно, но с ярко выраженным акцентом, который, впрочем, не портил его речь, а наоборот придавал ей своеобразный шарм. Маргарет не вслушивалась в слова, ей достаточно было волшебной музыки его голоса. Исходящие от него мужские флюиды кружили ей голову и пьянили сильнее вина.
Вы не против, если я составлю вам компанию?
Он опустился на стул раньше, чем она успела выдавить из себя тихое «да, конечно». Махнув официанту, заказал бутылку шампанского. За окном солнце прежде, чем окончательно утопнуть в смоляных волнах, послало Маргарет несколько коротких предупреждающих сигналов. Но женщина была всецело поглощена своим собеседником и не придала значения этим тревожным позывным. Их губы и их глаза вели параллельно два совершенно разных разговора. Губы бормотали что-то о кипрском климате, о местных винах, о достопримечательностях острова. Глаза же тем временем обменивались страстными импульсами: «Я хочу. А ты?» «И я хочу». Когда со дна бутылки в бокал Маргарет упала последняя пузыристая капля, мужчина предложил устроить ей небольшую экскурсию по отелю. Она ведь еще не видела номер люкс с джакузи на балконе? Нет? Ну, так, самое время посмотреть. Выходя под руку с Маргарет из ресторана, мужчина оглянулся на сидящего у бара друга и выразительно поднял бровь. Тот ухмыльнулся и показал в ответ большой палец.