3. Гости на вилле
Сара слышала, как просигналила машина гостей у ворот виллы, последующую за этим беготню шагов навстречу, радостные возгласы, немецкую грубую речь, из которой можно было понять только «Хайль Гитлер» и ответный «Зиг хайль!» мужа и его похвальные реверансы гостям Какое-то время она так и не решалась подняться с кровати, хотя была полностью готова к выходу. На ней было великолепное, подчеркивающее ее естественный силуэт платье от Мадлен Вионы. То самое с утонченной талией из приятной на ощупь, воздушной и просвечивающей материи цвета бирюзового моря, и самый писк сезона 30-го года косой, вычурный срез подола, оголяющий довольно откровенно левую часть бедер так, что можно было не сомневаться, что обладательница сего платья не носит нижнего белья. Свои ножки Сара решила облечь в довольно высокие сапожки из тончайшей матовой кожи фирмы Testony. Они ей нравились тем, что скрывали, как она несправедливо считала, изъян ее слишком острых колен, хотя никто, пожалуй, из представленных ей мужчин не смог заподозрить такой незначительной мелочи, ибо общее очарование Сары производило на всех буквально одурманивающее действие. Даже диадема, сделанная в виде лаврового венка из белого золота с блестящими камушками, венчавшая сейчас ее убранные в хвост волосы, точно корона на голове великой царицы, не производила такого яркого впечатления, как V-образное, очень острое, оголяющее даже ее пупок, декольте. Колье она, вопреки уговорам мужа, не стала надевать, но не потому, что хотела как-то насолить ему, а потому, что хотела, чтобы все взоры гостей были обращены на ее пышущую буйством тайных страстей грудь, и это ей легко удалось.
Старика Джиорджино просто схватил удар, когда жена инженера все же соизволила спуститься в приемный зал, и два сопровождающих его немецких офицера, которых женщине успели представить как братьев-близнецов Фрица и Курта, подхватили его под руки и кое-как усадили впопыхах за стол. При этом потребовалась довольно внушительная порция самбуки, чтобы он смог выдавить из себя жалкую улыбку и принести какие-то неподобающие в таком случае извинения. Джузеппо был напуган этим неловким происшествием и одновременно доволен и горд. Для проформы он тут же велел послать за доктором Когенманом, а заодно привезти из Манаролы музыкантов, так как сеньоры офицеры одним патефоном явно не ограничатся.
Да, Антонио, шепнул напоследок хозяин виллы водителю. Заедь обязательно в порт и захвати там парочку симпатичных албанок. Скажи им, что намечается чудная милонга, выпивка и еда за мой счет. Пусть немного разбавят нашу мужскую компанию.
Антонио поклонился и, подмигнув весело Саре, вышел, и уже скоро древненький Isotta Fraschini в клубах дыма катился вниз, скрепя на поворотах тормозами.
В это время, пока готовился обед, а гости приехали чуть раньше, хозяин виллы посчитал нужным развлекать их разговорами о политике, но офицеры дали понять, что они не говорят по-итальянски, и часть из них даже со смехом удалилась в бильярдную.
Нынче я слышал, хороший урожай мидий, только начинал приходить в себя Джиорджино, вытирая свои влажные губы рукавом сутаны.
И хотя все знали, что к истинной церкви этот человек имеет лишь отдаленное отношение, к нему обращались «Падре». Это был маленький, лысый старичок со сморщенным лицом и лисьим взглядом. Двое братьев-близнецов опекали его по краям, точно преданные церковные мальчики, хотя по их скучающим лицам было видно, что они не прочь присоединиться к своим друзьям в бильярдной. Там уже слышалось, как с грохотом залетают шары в лунку.
Беттино-кретино! заорал вдруг хозяин, поняв намек хитрого падре. Сколько можно ждать?
Из дверей кухни высунулась голова повара, показывающая понятными только хозяину знаками, что фирменное блюдо паста с тунцом и шпинатом готово, и его будут подавать. Джузеппо кивнул в ответ. А через минуту с полными подносами появилась Тереза, и дело двинулось с мертвой точки.
Сеньоры офицеры, прошу, пожалуйста, к столу, созывал он заигравшихся офицеров. Нет, они меня, кажется, ни черта не понимают. жаловался он падре, пожимая плечами.
Дорогой мой друг Джузеппо, лилейно мурлыкал тот, принимая угощение из рук Сары. Наши немецкие друзья привыкли к более жестким командам.
И лжепадре со знанием дела выкрикнул по-немецки что-то ужасное, от чего у Сары невольно возникло чувство тревоги, и она даже положила порцию шпината мимо тарелки гостя.