Здравствуй, лиса!
Здравствуй, волк!
Что это ты ешь?
Рыбку.
Дай и мне немного.
А ты поди сам налови и ешь сколько душе угодно.
Да я не умею.
Эка невидаль! Ведь ято наловила Ты, братец, как стемнеет, иди к реке, сядь и опусти хвост в прорубь. Сиди, жди да приговаривай: «Ловись, ловись, рыбка, большая и маленькая! Ловись, ловись, рыбка, большая и маленькая!» рыба сама на хвост и нацепится. Да смотри, не забудь приговаривать: «Большая и маленькая!» а то если одна большая наловится, так ты и не вытащишь.
Спасибо тебе, лиса, за науку.
Дождавшись вечера, пошёл волк на реку, отыскал прорубь, опустил в воду свой хвост и ждёт, когда рыба сама ему на хвост нацепится.
А лисичка-сестричка, съев всю рыбку и отдохнувши как следует после сытного обеда, тоже отправилась на реку посмотреть, что там волк поделывает.
«ЧТО ЭТО ТЫ ЕШЬ?» «РЫБКУ»
Пришла она к реке и видит: сидит серый у проруби, опустил свой хвост в воду, замёрз, дрожит весь, от холода зубами стучит. Она и спрашивает волка:
Ну что, братец, хорош ли улов? Потяни-ка хвост, может, много уж рыбы на него нацепилось.
Вынул волк из воды свой хвост, видит нет на хвосте ни одной, даже самой маленькой, рыбки.
С чего бы так? говорит лисичка. Да ты, наверное, не говорил то, чему я тебя учила.
Нет, не говорил
Эх, какой ты, братец, беспамятный! А глубоко ли у тебя хвост опущен?
Глубоко, сестрица.
И вот начал волк говорить:
Ловись, ловись, рыбка, всё большая, всё большая.
А лисичка в то же время рядом тихонько приговаривает:
Крепче, крепче, мороз! Мёрзни, мёрзни, волчий хвост!
Ты что это, лиса, говоришь? спрашивает волк.
Да я тебе помогаю отвечает лисичка-сестричка, а сама всё: Мёрзни, мёрзни, волчий хвост!
Волк твердит:
Ловись, ловись, рыбка, всё большая, всё большая!
А лисичка приговаривает по-своему:
Крепче, крепче, мороз! Мёрзни, мёрзни, волчий хвост!
Что ты, сестрица, говоришь?
Тебе, братец, помогаю: рыбку зазываю
И снова начинают: волк про рыбку, а лиса про волчий хвост.
Только волк захочет свой хвост из проруби вытащить да посмотреть, сколько уже рыбки на нём, лисичка-сестричка отговаривает:
Погоди, братец, ещё рано; мало рыбки наловилось!
И опять начинают каждый своё А спросит волк: «Не пора ли, сестрица, хвост тащить?» она ему в ответ: «Посиди ещё, братец, побольше наловишь!»
Так всю ночь и провели: волк сидит, а лисичка-сестричка похаживает вокруг него да хвостом помахивает, дожидается, когда вода в проруби морозом схватится и примёрзнет волчий хвост.
Наконец видит лисичка утренняя заря занимается, и уж бабы потянулись из деревни на речку за водой; вильнула она хвостом и прощай! только её и видели
А волк и не заметил, как лисичка ушла.
Ну, не довольно ли, не пора ли уж идти, сестрица? говорит волк. Осмотрелся нет лисички; хотел приподняться не тут-то было! приморозило его хвост к проруби.
«Вон сколько рыбы привалило, и верно, всё крупная, никак не вытащишь!» думает волк.
А бабы заметили серого у проруби и закричали:
Волк, волк! Бейте его, бейте! Бросились к нему и давай колотить чем попало: кто ведром, кто коромыслом.
Рвётся волк, а примёрзший хвост его не пускает. Бедняга прыгал, прыгал, видит: делать нечего, не до хвоста уж тут, живым бы уйти. Рванулся он изо всех сил и, оставив чуть не половину хвоста в проруби, пустился бежать без оглядки.
«Ладно, думает, уж и отплачу я тебе, сестрица!»
Тем временем лисичка-сестричка захотела попробовать ещё что-нибудь стянуть и отправилась в ближайшее село.
Пронюхала кумушка, что в одной избе хозяйка блины печёт, забралась туда. Отыскала квашню[2] с опарой[3] и решила свежим тестом полакомиться. Полезла головой в квашню, наелась и вся тестом вымазалась. Выскочила из дома и к лесу побежала. А навстречу ей избитый волк:
«ВОЛК, ВОЛК! БЕЙТЕ ЕГО, БЕЙТЕ!»
А, сестрица, чему же ты учишь! Меня всего исколотили, живого места не осталось!
Эх, братец милый, тебя хоть до крови поколотили, а меня так по голове стукнули, что мозг наружу вышел. Мне-то побольнее твоего: я теперь насилу плетусь, не знаю, жива ли останусь