Мы с отцом поспешили к указателю. Всё моё снаряжение оказалось тяжёлым, и я начал беспокоится о внезапном нападении в пути, с таким грузом я не смогу отбиться.
Если боги того пожелали, я не могу тебя отговаривать, говорил отец, на всё воля богов. Хорошо, что ты идёшь с воинами, вместе вы сможете выжить.
С нами ещё дед, он всю жизнь путешествует.
Да-да, дед я верю, что вы вернётесь со славой, буду просить богов помогать тебе в пути. Чуть не забыл.
Он дал мне оберег из волчьих клыков. Я надел его на шею.
Он поможет тебе, если останешься один. Надеюсь, твой брат не станет воином.
Почему?
Ты не нашёл женщину и уходишь в опасный путь, род может прекратиться, понимаешь?
Судьба не сделает Рота воином, сжалится.
Не говори так о брате, он не толстый, а крепкий. Вон Ратибор, и ничего, воин же.
Я не о том. Он мирный очень, всё время где-то прячется, почти не говорит.
Значит охотник.
Мы пришли к указателю. Тут собралась вся деревня и некоторые люди из других поселений, что есть во владении Прибойа. Люди толпились на земле, дети сидели на деревьях.
Гор, ты долго, строго произнёс вождь.
Я, Ратибор и Урумар стояли вместе, слушали речь вождя. Рюкзаки у моих товарищей были, как и у меня, но броня другая. Это и бронёй назвать нельзя что-то вроде юбки из шкур до колен, да перекрестье из двух ремней на груди, у Когтя ещё наплечники из одного слоя толстой кожи, вот и вся защита. В таком облачении воин хоть и не был защищён, но он мог свободно двигаться, а это тоже очень важно.
Когда вождь закончил речь, мы стали прощаться. Это был просто лёгкий хлопок по плечу, у нас не принято было показывать чувства и эмоции при всех, поэтому прощание проходило скупо. Ратибор и Урумар попрощались с жёнами и детьми, сказав по нескольку слов, у них была почти вся ночь, чтобы попрощаться.
Я крепко хлопнул отца по плечу, он в ответ лишь добавил: «Кулак с тобой, сын».
Я подошёл к младшему брату, Роту, тогда ему было тринадцать крупный смуглый мальчишка с каменным лицом, никогда не знал, что у него на уме. Он всегда без лени выполнял любые поручения отца, но почти не говорил; несмотря на своё большое тело, всегда подходил незаметно. Мы с ним мало общались. Он ни с кем не общался, в свободное время где-то пропадал, занимался своими странными делами, вроде непонятных рисунков на песке или поиска муравейников чтобы разрушить их.
Пусть тебя не коснутся болезни и голод, произнёс он. Я хотел поблагодарить за слова, но он продолжил: «Умри в бою, Кулак примет твой дух».
Он с силой хлопнул меня по плечу и быстро скрылся в толпе.
На этом хватит, раздался голос вождя. Теперь идите. Уже середина лета, каждый день дорог.
Мы втроём под свист и одобрительный гомон переступили невидимую черту. Я ещё какое-то время шёл оглядываясь, махал провожавшим соплеменникам, а товарищи шли гордо, не оборачиваясь. Наконец гомон стих, толпа провожающих исчезла в листве.
Я достал из кармана амулет, дарованный мне идолом на Светлом холме, надел его. Вот и начался мой великий поход
ГЛАВА 4. Рассвет над тёмными землями
Мы шли в Холмовье, чтобы там встретиться с дедом и продолжить путь вместе. Старая кляча, с которой мы пришли в Прибойа, оставалась в загоне, на ней должны были вести шерсть после того как подстригут овец, так что рюкзаки пришлось нести на себе. Ночь на острове я не спал, путь начался сразу, идти было тяжело. Я переживал только об одном нападении Чаек, но этого не произошло. Тело одного из них так и лежало с объеденными кистями и щеками на дороге.
Ратибор рассказывал, как прошёл совет. Сначала вождь выслушал мнения людей в деревне, многие боялись, что с уходом трёх воинов, Чайки станут совершать набеги. Часть людей всё же голосовала за нас, люди хотели новых историй и хотели узнать о тёмных землях. Выслушав людей, вождь собрал старейшин, воинов и шамана на совет. Ратибору и Урумару пришлось много говорить, чтобы вождь дал добро. Наконец было сказано войны нет, устоялись мир и торговля между племенами, не нужно столько воинов, по обычаям, они не могут ничего делать, только воевать, но сейчас нет войны. Если собрать воинов с трёх деревень, с Чайками можно разобраться.