Тогда с бесконечными упреками и обрушился наш генерал на свою матушку, за то, что она его на свет родила, и до сих пор вот тут оставалась, и не могла его оставить в покое.
Аленка очень сильно удивилась, когда услышала такие речи. Ей кто-то говорил о том, что парень к тебе будет относиться точно так же, как он к своей матери относится. Но милое создание этот странный эпизод постаралось забыть. Тем более что и матушка решила спастись бегством, ей больше совсем не хотелось тут оставаться. А Влад заверил, что Гения они подбросят домой сами, она может о том не волноваться. Она поблагодарила его за заботу и внимание и исчезла, словно ее и не было. А Влад глубоко задумался, он не особенно представлял, как они с Аленой смогут его засунуть в машину, ведь на этот раз он впервые разошелся не на шутку, расстроенный провалом вечера.
Это Господин Чехов, когда « Чайка» провалилась, до утра по городу бродил, наш герой рвал и метал, проклиная от всей души мир, который наотрез отказывался его понимать, даже слушать не захотел. Плохому танцору всегда мешают ноги, а гениальному поэту мир неизменно ставит палки в колеса, это известно с древних времен. И признают только мертвым, вспомнят, кого потеряли. То, что могут и тогда не вспомнить, такой вариант не допускался.
Но сомнений по поводу его гениальности у девушки и друга не возникло никаких тогда они могли только весь мир обвинять черт знает в чем. Наверное, только друзья и любимые могут быть так долго зачарованы и околдованы. Но ведь когда-нибудь все кончается. И это пройдет, как все в мире проходит. Тогда надо будет генералу расставаться безжалостно с этими друзьями и новых дураков легковерных искать. И ведь что удивительно, они всегда находились.
Но это случится завтра или послезавтра, а потом в затуманенном мозгу прозвучало чужое, а не свое, что-то типа: А помирать нам рановато, есть у нас еще дома дела.
Так вот об этих делах, которые до могилы его довольно быстро довели, а следователя Свисткова и детектива Алису чуть до психушки не добросили, как бедного Мастера когда-то, вот о них дальше речь пойдет. Как вы понимаете, до сих пор это были только цветочки, а все ягодки еще исключительно впереди.
Глава 11 Большому кораблю большое плаванье
Несколько дней сидел наш генерал над важными бумагами. Он был почти трезв, хотя соображал довольно плохо. На трезвую голову такие проекты шли еще хуже, чем когда на ногах совсем не держался. У русского человека всегда так, пока трезв, ну не клеится работа никак. Вадим был русским не по происхождению, а в душе, это когда-то Штольцы сильно отличались от Обломовых, но с течением лет Обломовы их сильно обломали, недаром на исторической родине, куда они пытаются проникнуть всеми силами их так русскими и называют..
А началось все с того, что решил Вадим сибиряков просвещать, чтобы они в следующий раз валом валили на его литературные вечера, как только на хоккей пока рвутся, и чтобы для него администрация такой же стадион построила, как для тех самых хоккеистов. А от еще большего он тоже не откажется, потому что в здоровом теле должен быть не только здоровый дух, но и стихи его могут вполне поместиться, стихи исключительно его собственные, другие могут и сельскими клубами обойтись.
С самыми близкими друзьями он уже делился этой мечтой идеей. И хотя они промолчали как-то загадочно, но Вадим отступать, а тем более сдаваться не собирался не на такого нарвались, господа провинциалы.
Но для начала надо было организовать свое издательство и выпустить литературную газету, не просто газету, а именно литературную, прошу не путать, а чего мелочиться, гулять так гулять, стрелять так стрелять. Он уже успел подбить на такое предприятие Влада и тот согласился быть соучредителем этого странного современного предприятия «Рога и копыта» с творческим уклоном. Но так как не только бог любит троицу, то и Вадим назвал их третьего сообщника просветителя. Имя было таким громким, что ветер по комнате прошелся, и завыл, как голодный волк в лютую метель. От воя этого несколько волосинок на голове генерала зашевелились и тут же опали, чтобы прикрыть солидную лысину.
Не может быть, хотел сказать Влад, но ничего не сказал. За свою долгую и трудную жизнь он убедился в том, что многое может быть, даже такое вот странное.
Обидеть своего друга и соратника недоверием, как и Моцарт когда-то, он никак не мог. Нет, на роль Сальери Влад не годился, хотя может быть, и сделал бы доброе дело, если бы в пиво генерала отравы сыпанул, скольких бед бы избежать потом удалось. Не знаю, как с Моцартом, а в этом случае хуже бы точно не стало. Но мы же не злодеи и не убийцы, мы люди гуманные, а потому пусть он живет и творит пока, фантазирует и витает в эмпиреях собственной безрассудности, а мы посмотрим, что из этого получится.