И вдруг, в тот момент, когда она настолько погрузилась в воспоминания, что реальность почти перестала существовать, она услышала «Лунную сонату». Никогда прежде Рада не слышала такого вдохновенного исполнения.
Сначала она была уверена в том, что это мама вернулась оттуда, откуда по заверениям взрослых не было возврата. Но разве взрослые всегда правы и не могут ошибиться?
А музыка, живая и великолепная, звучала все отчетливее. И она заставила себя очнуться, хотя и боялась, что она может исчезнуть, как только возвращаешься в реальность. Но музыка звучала и не смолкала.
Когда мы о чем-то просим небеса, то кто-то из небесных создании нас все равно услышит. Раду услышал чертенок Глеб. И так стало жаль ему бедную грустную девочку, что он привел к ней заблудившегося одинокого ангела.
Только что умер ребенок, к которому он был приставлен, и пока у него еще не было другой души. Глеб видел, как ему было одиноко. Вот он и решил, что должен помочь встретиться этим двоим.
По дороге он рассказал ему о Раде и очень вежливо попросил:
Побудь с ней, в эту праздничную ночь никто не должен скучать и грустить, она не заслужила такого.
Но я не могу самоуправничать, говорил Ангел, хотя в глубине души он радовался тому, что Глеб натолкнулся на него, и устроил для него пусть маленький, но все-таки праздник. Ведь и ангелы, привыкшие кого-то хранить, не любят оставаться одни.
Ты никого пока потерять не можешь, напомнил ему Глеб, а потом выкрутишься как-нибудь. Если они заметят, что ты был не особенно расторопен. Я тебе помогу, заверил он, видя, что ангел все еще колеблется.
Ангел знал, что на чертей нельзя надеяться. Но он был очень вежливым созданием, и никак не мог ему отказать, хотя и спросил:
А почему ты сам не идешь к ней?
Это странная девочка, она не хочет веселых и забавных чертей, ей нужен ангел, что тут поделаешь.
Сам же он отправился к мальчику, который в этот вечер самозабвенно играл на саксофоне. Он точно знал, что Дима станет со временем самым известным исполнителем и прославится на весь мир. Он и теперь уже мог соревноваться с взрослыми музыкантами, и суровые критики приходили в восторг, как только его слышали.
Но в этот вечер ему хотелось оторвать мальчика от важных, но таких утомительных дел и подарить ему немного беззаботной радости. Ведь глядя на него, душа Глеба обливалась слезами. Порой он казался таким усталым и печальным, у него совсем не было детства, а ведь оно должно быть у каждого юного создания.
Дима очень обрадовался вторжению Глеба. Как только тот появился, он вместо минорной баллады заиграл какую-то музыкальную шутку и удивленно огляделся вокруг. Это был тот редкий случай, когда он сам не ведал, что творит. Когда музыка оборвалась, он удивленно огляделся вокруг.
Праздник на дворе. Ты еще вернешься завтра к своей классике, подал голос Глеб, чтобы он не искал его особенно долго, сегодня новогодняя ночь.
А ты что делал весь день? спросил его Дима.
И он рассказал о девочке, к которой только что отправил бездомного ангела.
Ты совсем не похож на черта, или ты вовсе не правильный черт.
А черти тоже бывают самые разные, как и люди. Моя радость и состоит в том, что я совершенно свободен и могу делать то, что вздумается. Мои родичи сначала воспитывали меня по-своему, а потом махнули рукой.
Он намекал на то, что сам Дима совсем по-другому воспитан, и сделал вид, что он готов от него сбежать. Хотя это и было чистым притворством с его стороны. Никуда он убегать не собирался. Но надо было заставить мальчика волноваться, а себе цену набить.
Если ты хочешь, предложил Дима, то мы можем к твоей Раде отправиться.
Ему вовсе не хотелось так быстро расставаться с чертенком и снова оставаться одному. Он был очень одиноким ребенком.
А ты хочешь порадовать девочку? поинтересовался Глеб, ему хотелось знать истинные причины происходящего.
Я хочу увидеть ангела, уклончиво ответил Дима. Ему не хотелось признаваться даже себе, что он уже интересуется девочками, а уж Глебу говорить об этом он не хотел и подавно. Да и ангел-хранитель ему бы очень пригодился, что греха таить.
Хорошее дельце, обиделся Глеб, тебе то ангел, зачем понадобился.
Вот и пойми этих чертей, он снова готов был раствориться в воздухе, и даже засуетился и стал ковырять копытом мягкий палас.