Ты права, я совсем забыл о встрече с Этаном.
Меня зовут Беатриче, сказала девушка, но Соул зовет меня Би.
Мия, неравнодушно ответила я, но разве могла иначе.
Зови меня Би, продолжила Беатрикс. Она создавала впечатление снисходительного и добродушного человека. Именно такой должна быть настоящая девушка. Я хотела бы сказать о себе аналогично, но поймала себя на мысли, что сейчас нисколько не напоминаю вместилище радушия и толерантности.
Нехотя я продолжила окидывать ее поспешным взглядом, но уже дальше искала место взору, где я могла спрятать свое разочарование. Оно говорило исключительно об ее превосходстве и моих недостатках. За краткими и поспешными взглядами у меня сложился вполне целостный портрет девушки. Она выглядела женственно и прекрасно, с этим не поспоришь. Мне кажется, она немного старше меня, но разница небольшая. А еще она худенькая, но невысокая. «Хоть в чем-то мы с ней равны», подумала я. Ее красота не подходила ни к одному шаблону, но была естественной и неброской, превосходной.
Синие, как океан, глаза эффектно сочетались в контрасте с ярко выраженными черного окраса волосами. Их длина достигала поясницы, они ниспадали и выглядели безукоризненно ухоженными. Их длина, цвет и природность все вызывало чувство восхищения и прекрасно гармонировало с лицом. Эта маленькая, но особенная примечательность, которая была ей присуща, попросту не подлежала воссозданию ни в одном салоне красоты. Едва ли ее особенностью были только волосы, но сама она производила вполне яркое и пестрое, смелое и четкое, гармоничное и радушное впечатление по отношению к себе.
Несмотря на непогоду, ее одежду сопровождали теплые и яркие тона. Она была одета в серые лосины и потрясающее кремовое, не доходящее колена, кашемировое пальто, форма которого напоминала колокольчик. На нем крепились три огромных коричневых пуговицы, изящный воротник из меха и атласная лента коричневого цвета, завязанная под воротником в огромный бант. Завершил ее наряд изысканный французский берет.
Я, конечно, никогда не считала себя модницей большого Лондона, но пока не увидела девушку Соула, думала, что одеваюсь совсем-таки неплохо, и что у меня тоже есть кое-какой вкус и понимание в одежде. Что же, по всей видимости, только думала
«На кого ему стоило обратить внимание, так это на нее, подумала я. Что он, собственно говоря, и сделал. Я не иду с ней ни в какое сравнение».
Ловлю себя на мысли, что мне становится некомфортно в их компании, больше одиноко и довольно-таки больно, слишком много недоговоренности между всеми нами. Я попыталась улыбнуться. Основываясь на своих чувствах, мне было безразлично, как это выглядит со стороны.
Беатриче продолжала сопровождать меня целеустремленным взглядом. Если разобраться, наверное, это мне стоило смотреть на нее с таким неподдельным вниманием, но все получилось наоборот.
Меня с Соулом разделяло жалкое расстояние, но какое это имело значение. Видя их вместе, настолько близко друг к другу, я не могла думать ясно и не могла сосредоточиться ни на чем другом. Если я и была на кого-то похожа, то на глупышку, на очень ревнивую и несмышленую глупышку.
Чем слабее я себя чувствовала, тем больнее делали мне люди, наверное, они чувствовали мою уязвимость. И это, хочу сказать, довольно-таки ощутимо и больно.
«Довольно давно ты считала себя сильной духом. Что с тобой произошло? задала я себе вопрос. Или, может ты обманывала себя».
Одновременно я испытывала к ней неприязнь и желание быть ею, точнее на ее месте.
Мне нужно идти.
Я вышла из паба и пошла вниз по Пекхам-роуд на автобусную остановку.
Мия!
Соул шел за мной, но я не хотела его слышать, казалось, если я остановлюсь и посмотрю ему в глаза, то заплачу при нем.
«Нет, метались мысли. Я не предоставлю ему такого удовольствия. Он не увидит моих слез, я буду сильнее».
Подожди, прозвучало настойчивее и одновременно располагающе.
Значит, теперь ты постоянно будешь меня преследовать?
Если только так я буду в силе остановить тебя, непреклонно промолвил он.
Пусти меня, Соул, я прошу тебя.
Мгновенная вспышка перед глазами принесла краткие обрывки с моего прошлого видения.
«Это происходит опять Только не сейчас!»