«Информация не жует сено».
«Ты права. Скажи, а что ты помнишь последнее из того, что ты видела или слышала перед тем, как оказаться здесь?»
«Последнее, что я помню, были горы, обрыв и мне сказали: Иди в свое стойло, корова! Ну, я и пошла, я и считаю себя коровой В реальности я, наверное, усопла»
«У нас с тобой случилось что-то похожее, если не одинаковое! Мне заявили то же самое: Посиди в стойле, корова! И я тоже смирилась и, можно сказать, пошла. Всегда чувствовала, что я корова! Правда, последнее, что я помню, были не горы, а обыкновенная комната, покрытая голубым кафелем, с огромной ванной в середине Пахло лавандой; кажется, в этой ванне плескалась вода, в которую я погрузилась; а из воды торчали мои красные ногти Нет, дальше не помню. Наверное, я умерла Но жива!»
«Аллах велик!»
«Ты что, с востока?»
«Я азиатка, меня зовут Джумагуль, а ты кто? Откуда ты?»
«Я Елена. Ну, по отношению к тебе, наверное, с запада, хотя по отношению к западу, наверное, с востока если это только имеет значение для коровы Но насчет Аллаха это несомненно. Бог всегда велик, теперь я это понимаю, чувствуя дурацкий хвостик позади себя! Я даже покручиваю им И я не знаю, смеяться мне или плакать Может быть, все же мы в сумасшедшем доме?»
«Ты чувствуешь у себя верхние зубы, Елена?»
«Ммм, нет, не чувствую, и это странно»
«Вот видишь, у сумасшедших есть верхние зубы, а у коров, собственно, нет уж я-то знаю!»
«Д-а-а к тому же я чувствую четыре точки опоры!.. Но все-таки я очень боюсь что нас ждет впереди?»
«Только хорошее, Елена».
«Ты уверена?»
«Корова это всегда хорошо! За ней ухаживают, ее кормят, любят уж я-то знаю».
«И отправляют на скотобойни Убьют и разделают на куски: как в аду».
«Ты вымя чувствуешь, Елена? Висит у тебя что-либо под животом, тянет?»
«Немного потягивает, но не висит».
«Значит, ты молодая корова телка, как и я. Зачем нас на мясо пускать, если мы будем давать молоко? А что касается ада он другой».
«Ты хочешь сказать, что видела ад?»
«Ну, не совсем но нехорошие сны бывали Я не однажды видела котел с кипящим маслом, огонь под ним и чертей вокруг, которые заставляли человека залезть в этот котел».
«А что это был за котел?»
«Тот котел, в котором мы с сестрами обычно кипятим молоко».
«А что за человек?»
«Грешник. Он не хотел идти в этот котел, а волосатые черти с рогами засовывали его туда, поскольку он отчаянно сопротивлялся. Давай, говорили, иди в котел! И совали его туда».
«Голого?»
«Нет, в очках».
«Он кричал?»
«Кричал, что не верит в ад, что все это сон».
«Но это и был сон»
«Да, но не его»
«А что было вокруг?»
«Ничего не было, кроме каменных стен. Вот так же темно, как здесь, и свет только вокруг огня и котла. И очень холодно. Ад».
«Ну, Джумагуль, все же это примитивное мышление, средневековый взгляд»
«Неужели? А что, Елена, по этому поводу появились какие-то новые сведения со времен Данте? Кто-то был в аду, что-то видел, вернулся и рассказал? Или кто-то получил доказательство, что ада нет? Хотела бы поговорить с этой личностью. Насколько я знаю, единственным, кто побывал там и описал ситуацию, был Данте Больше вроде среди десятков миллиардов не было никого Лично я доверяю только ему, все остальное вымысел, лихорадка мозга, как сказал один всезнающий и уважаемый ученый. я много об этом думала».
«Странно, Джумагуль, в Данте я не заглядывала, лишь понаслышке знаю, что он описывал ад, но почему-то чувствую, что ты права: любая степень осведомленности в этом вопросе сплошные выдумки За исключением, конечно, осведомленности Данте. Но мне странно другое: ты азиатка, а знаешь Данте, да и слова вставляешь не всегда простые для азиатки».
«А тебе не странно, Елена, что мы вообще говорим? К тому же на одном языке, хотя на самом-то деле я разговариваю на своем, на тюркском, которого ты, я просто уверена, совсем не знаешь».
«И это тоже странно Значит мы коровы, но не совсем И говорим на каком-то общем, условном, коровьем, но не совсем»
«И я так думаю: не совсем А что касается не простых слов: я очень много читала, Елена, у моего дедушки Исаака, который воевал на Волховском фронте и вернулся оттуда без мизинца левой руки, была лучшая библиотека района у нас в горах всю жизнь он собирал книги, и я их все прочла до восемнадцати лет, все, собственно, как стояли подряд на полках: черного цвета книги, красного цвета книги, серого, зеленого, синего и так далее. Сам дедушка не читал, не умел, и расставлял книги по цвету и толщине, но я, читая, нарушала этот его порядок, и раз в неделю он расставлял все по новой. Это были умные книги, собранные повсюду, где только дедушка ни бывал, а также присланные ему друзьями, родственниками и друзьями его друзей, и я читала их беспорядочно, выбирая тот цвет и объем, которые приглянулись мне на сегодня. Вот некоторые из этих книг: Египет, Книга о вкусной и здоровой пище, Степной волк, Вязание на спицах, Надсон, Библия, Ирландские саги, Оперативная хирургия, Коран, Записки таксиста, как раз: Данте, Записки революционера, Англо-немецко-французский словарь, У-429, Иван Бунин, Война и мир, Обручев. В неизведанные края, Коневодство, Идиот, Капитал, Токутоми Роко, Музыкальная энциклопедия, Жизнь и ловля пресноводных рыб, Блаватская, Детские игры и развлечения, Ибн Сина, Высказывания знаменитых людей, Горе от ума, Комнатные растения, ну и так далее, и в числе этих книг были книги и на фарси, английском, турецком, немецком и французском и, кажется, испанском или итальянском, их я не читала, но просматривала, стараясь понять содержание по этим непонятным для меня иероглифам. Впрочем, фарси я немного знаю Так что, собственно, могу тебя успокоить: нигде не сказано, что людей в виде коров отправляют в ад. Все эти книги тому подтверждение».