Большой шум случался только по вине Ушанки. Этот пациент был натуральным психом. На голове у него красовалась шапка из облезлого рыжего зверька, и снимать её он категорически отказывался. Если кто-то отбирал у него головной убор, Ушанка по-детски неутешно рыдал и, закрывая руками свою беззащитную лысину, кричал, что его мозг простудится. В конце концов доктора махнули рукой на чудака.
Хотя, возможно, Ушанка всё хитро рассчитал. Меховая шапка смягчала удары, а лупили Ушанку неоднократно. За чрезмерное любопытство. За то, что в больших количествах воровал и прятал под чужими матрасами алюминиевые ложки. За то, что сигареты без конца клянчил.
Деньги, деньги, деньги Деньги портят человека! Особенно, если они ворованные! Воруем-веруем, воруем-веруем Так, во что веруем? Ушанка подсел со своей миской к Зине, когда та обедала у окна. Голос у него был несерьёзный, будто у Буратино, который старичком решил притвориться.
Ни во что не веруем, Зина недовольно покосилась на бледное одутловатое лицо Ушанки и стала смотреть на улицу, где на солнце загорала стая одномастных дворняжек.
И в жизнь загробную не верите? удивился он, шумно хлебая казённый суп с тонюсенькими ошметками курятины. Несчастная курица была жертвой взрыва, ножом так расчленить птицу невозможно.
Там что Зина кивнула на потолок, есть кто-то? словно ждала сообщения о только что сделанном открытии. Хотите сказать, моя душа существует?
И-и-и, милая моя Бабочка в коконе, и та подозревает, что у неё имеются крылья Ну хорошо! Перечислите, кто вас любит.
Зина рассердилась: на него, а заодно и на себя, что попала к дуракам и теперь не может даже сбежать от одного из них.
Мужчина, вы мне не даёте поесть спокойно.
Она потянулась было за костылями, но тут ей вспомнились снимки в кабинете директора банка сам директор, его пышноволосая жена с померанцевым шпицем на руках, двое детёнышей. Под пальмами, на фоне океана, на лыжном склоне, на веранде ресторана, в бассейне. Смеются, смеются, смеются. Даже шпиц их рыжий улыбается В компании этих семейных фотографий Ельцин на стене казался просто милым дедушкой.
Никто меня не любит.
Набивший свой рот Ушанка обрадованно потёр руки, торопливо дожевал и попросил Зину перечислить самые яркие воспоминания.
Не имею таких, покорно призналась она.
А если я предложу на выбор? Для релаксации красивые уголки земного шара, океан, пляж с белым песочком. Для экстрима восхождение на Арарат, сплав по реке Иркут. Амазония Всё это есть в моей мемотеке.
Зина впервые улыбнулась, и глаза Ушанки блеснули.
Я нескромно допускаю, быстро зашептал он, осмотревшись по сторонам, что уже сейчас Нобелевка мне обеспечена. Мой научный проект заключается в том, что можно пересаживать воспоминания от одних людей к другим. Вы представьте! Один человек пережил прекрасное, и все смогут вслед за ним насладиться этими звуками, запахами, красками. И знания можно передавать. Трансплантация информации вместо пяти лет учёбы в институте, потом немного практики, и специалист готов А полёты в космос! Мы станем соучастниками открытий и подвигов. У меня, кстати, есть знакомый космонавт, на «Салюте» летал. Подарил некоторые эпизоды звёзды, яркие краски на фоне чёрного космоса. Не желаете?
Ну вот, приехали, пробормотала Зина. Здрасьте, женившись, дурак и дура
Что сказали? не расслышал Ушанка.
Я сказала: давайте, валяйте! Согласна на воспоминания космонавта! к Зине на минуту вернулась былая бесшабашность. Я, кстати, в день космонавтики родилась. Где там ваша мемотека?
Да вот она, всегда со мной.
Ушанка снял с себя шапку, шустро нахлобучил на голову растерявшейся Зине и завыл таинственно:
Начинаем трансплантацию воспоминаний. Раз, два, три Ёлочка, гори!
Зина с отвращением сорвала с себя провонявший куревом головной убор. Ушанка подхватил его и, спасаясь от двух плечистых нянек, восьмёрками забегал вокруг столов.
Опять, паразит, ложку украл! крикнула одна из них, широко разводя натренированные руки, чтобы не упустить беглеца.
Зина посмотрела на свой стол а ведь, в самом деле, украл
Через неделю, проходя мимо неё по коридору, Ушанка заговорщицки подмигнул ей и похлопал себя по шапке:
Копилка коллективной памяти!
Бред, конечно. Но, если уж суждено тебе было родиться в этом театре, отнесись с уважением к репертуару драматическому, комедийному. Заодно к реквизиту присмотрись. Ружьё обязательно выстрелит, вода в стакане будет выпита, постель смята, а стоявшая в углу сцены бутафория окажется вдруг машиной времени, которая издаст нездешний и никому кроме тебя не слышный гул, замигает невидимыми огоньками и помчит тебя куда ты совсем не собиралась