Но идти к Рябому Абдулле еще более опасно, чем к Мухаммеду: предводитель умный, ухо держит востро, с ним надо держаться осторожно. Холодок пополз у Али по коже, он понимал, что надо решаться: сейчас или некогда? Или он сейчас поднимется к Абдулле, войдет в доверие, сделается его правой рукой, таким же, как и Мухаммед, помощником, а потом сместит Мухаммеда ко всем чертям Мухаммеду с его автоматом и гранатами только в мясных рядах работать, или уже никогда не поднимется до Абдуллы шансы повыситься среди этого быдла у него ничтожные. А он должен повелевать, у него на роду написано повелевать.
Лучась улыбкой, Али все-таки двинулся к Абдулле. Пустили его не сразу: Абдуллу охраняли двое неразговорчивых бородатых моджахедов с ручным пулеметом, отбиваться из пулемета они могли не менее часа; Али невольно посмотрел на себя и сравнил с охранниками у него одна-единственная валкая лента с патронами, которой он гордится, как орденской повязкой, носится с нею, носится, умиленные слюни пускает, а у почтенных моджахедов целый патронный завод: патроны, патроны, патроны! Моджахеды ощупали колючими глазами Али, он почувствовал, что у него даже вывернули карманы а не завалялась ли там граната, пошарили под мышками а не оттопыривает ли пройму рукоятка пистолета, убедились что этот пацаненок со своим карабином не страннее кишлачного пастуха, вооруженного кнутом, рявкнули дружно, двое в одну глотку, общую:
Чего тебе?
Мне нужно к муалиму Абдулле. У меня очень важное дело к муалиму Абдулле.
Шел бы ты отсюда, щенок! мрачно посоветовал старший охранник, щеку его кривоватой скобкой украшал шрам. Муалим занят, у него нет времени на тебя.
Но у меня действительно очень важное дело, очень! взмолился Али, ему даже дышать стало трудно, на горло будто петлю накинули. Мне очень нужно видеть его. Через час уже будет поздно.
Слушай, парень, я тебя по-хорошему предупредил. Старший охранник выступил вперед, шрам на щеке у него начал синеть от того, что человек, стоящий перед ним, не захотел услышать простых слов ведь людским же языком ему говорят, что муалим занят. Или может, он лучше понимает язык боли, вывернутых рук, отбитых ногтей, разорванного рта, переломанных ключиц и отрезанных ушей? Очень несложно будет перевести простые слова на один из этих языков. Старший охранник понимающе улыбнулся и обнажил крепкие зубы.
Чего тебе, верный моджахед? вдруг раздался ласковый голос сверху.
Али поднял голову: в небольшое, углом приотворенное оконце второго этажа на него смотрел Абдулла. Лысая голова его неясно мерцала то ли ангельский нимб над нею горел, то ли еще что, Али не разобрал, и невольно оробел.
Ты ко мне пришел? спросил Абдулла.
К вам, муалим.
И тебя не пускают?
Нет.
Верно делают, сказал Абдулла. Старший охранник, услышав это, проворно выбросил руку вперед, подсекая Али под ремень карабина. Но у всякого правила есть исключения, произнес тем временем Абдулла. Пропустите его, правоверные!
Старший охранник выдернул руку из-под ремня, поправил карабин на плече Али и нехотя отошел в сторону.
Али поднимался на второй этаж, кровь у него вышибала барабанные перепонки: стук был оглушающим, Али волновался или сейчас, или никогда, или сейчас, или никогда ноги были вялыми, карабин оттягивал плечо, во рту появился вкус железа. Вдруг сзади с грохотом распахнулась дверь и грубый тяжелый голос остановил его:
А карабин?
Али повернулся на обмякших чужих ногах, увидел старшего охранника с синим шрамом на щеке.
Что карабин?
С карабинов к муалиму нельзя, дурак! Сдай немедленно орудие!
У Али одно плечо свободное от карабина даже затряслось, начало ловить ключицу: когда же все это кончится? Он ведь такой же моджахед, как и эти бородатые вепри, равный среди равных Но тогда почему его все время притесняют, норовят ткнуть ботинком в зад? Он покорно сдал карабин и поднялся к Абдулле.
У Абдуллы все рассказал про Фатеха. Свои подозрения Али преподнес как свершившееся: так, мол, было! Фатех предложил ему работать в хаде Али передвинул Фатеха по параллели в грозную организацию, уже готов план ликвидации Абдуллы и тому подобное романтичный Али красок не пожалел, не в лицее в конце концов он находится Абдулла не то что вепри-охранники Абдулла выслушал его внимательно, пощипывая ухоженными, наманикюренными пальцами подбородок, ни разу не перебил и то, что Абдулла не перебивал, был так внимателен, подбадривало Али.