Богоноша
А жизнь вращается по-своему,
Не помещаясь в твердый план.
Но нет случайностей у воина.
Он вечной битвой обуян.
Он вечно ждет врага нежданного.
Он меч на случай заострил.
Он страж дракона первозданного,
Что был горяч, но подостыл.
Не подморозит Русь дремотную,
А крепко выветрит избу.
В ней воздух спертый, окна потные
Застят небесную резьбу.
От печки Иоанна Грозного
Живет теплом ее огня,
Боится воздуха морозного
Вся наша гнойная родня
Она юродства не осилила
И открестилась на сей век
От босоты того Василия,
Кому ступнями плавить снег
В блаженстве глум творить за гордого
И за убогого рыдать.
А злых приветствовать уродливо
Так непреклонна благодать!
И вот стыдят, усовестляют
И дышат сыростью в лицо.
И вот горят они, пылают
Над теплохладным подлецом.
Они не ведают, не знают,
Когда постигнут их дары
И прозорливо забывают
Свод правил шулерской игры
_______________
А жизнь вращается по-своему,
Не помещаясь в твердый план.
Но нет случайностей для воина.
Он вечной славой осиян.
Он вечно молит Бога Дивного,
Что удивлять юрода рад:
Ему дарить дороги длинные,
И зимний жар, и летний хлад.
Брести путями все окольными,
Вести бесплотную войну
Такому буйному да вольному,
Что жутко даже самому!
В одном дому приют и почести.
В другом прозванье мудозвон.
И на юру смертельной похоти
Плевки и камни с трех сторон.
Засаду мира бесхребетного
Сиделок, нянек и конвой
Он разорит рукой бестрепетной
И насадит порядок свой.
Наш воин, зелено и молодо,
Разгонит наглых мух и слуг
И воссоздаст державу холода
С огнем оружия вокруг.
Кто наш народ, кто соль России?
Где он ютится, как возник?
Он, неподвластный внешней силе,
Наш праведник наш проводник.
Где тебя носит, богоносец?
Как не погас в тебе очаг?
Ты носишь ношу, богоносец?
Бог тебя носит на плечах!..
Пророк в XX веке
Пророк с печатью у плеча
Призвал народы кровной мести
Ученьем Рока и Меча
С болезненною жаждой чести.
А наши кроткие пророки,
Что кровью харкают на снег,
Печально стали на пороге:
Ой где ж ты, божий человек?!
Нет, не в скитах, в психиатричках
В двадцатом веке зимовал,
На санитарах, медсестричках
Свой дар бесстрастья закалял.
И инсулиновые шоки,
И даже галоперидол
Огнем смирения высоким
Он от души своей отвел.
Главврач сидел как Пантократор
И как Антихрист в алтаре.
А старый, тертый психиатр
Юрода прятал во дворе.
И здесь нашлись друзья пророку.
Он одержимых исцелял,
И для шизоидов дорогу
К Врачу всей твари направлял.
От мира, наглого и злого,
Он получает по зубам.
Но вновь отыскивает слово.
И вот уж больно, больно нам!
Он насмехается над нами!
Он превозносит свой позор.
Не предъявляя явных знамений,
Пророком смотрит чертов взор!..
Факиры «праведного гнева»,
Вы, разжигатели хулы!
Провидцы прибыли и чрева
И заклинатели молвы!
Вожди богатых духом, дерзких!
Купцы обманов и клевет!
Безбожием времен советских
Не оправдаться вам вовек!
О, если б явное знаменье
Пришло к вам в славный, грозный час,
То, вместе с ложью и сомненьем,
Сам дух бы вышибло из вас!
И полетели б на пол шприцы,
И разлетелся б в хлам дурдом
И те, кто сделал из больницы
Палату пыток и Содом
Свобода черная, звеня,
Играет в угнетенной воле,
В объятьях белого огня,
В пресветлом света ореоле.
И вот уже с юрода беды,
Как воды с гуся, потекли.
Он вновь идет с венцом победы.
Он Ванька-встанька, соль земли.
Не покидая мир сей блазный,
Следит, как зреет в нем гроза.
А на реснице блеск алмазный,
За мир неложная слеза.
Мне положи все царства света,
Их роскошь, их прекрасных дам,
За даровую щедрость эту
Слезы юродства не отдам.