Знал, что сейчас сначала я зажгу свет, потом подкрадусь к нему и расцелую. Сильно-сильно обниму за шею и не разожму рук, пока он не попросит пощады.
Отец никогда не наказывал нас. Если мы и отведали ремешка, так только от мамы.
Когда папа заболел и врачи поставили ему страшный диагноз, жизнь в семье напряглась. Как будто воздух, которым мы дышали, стал густым и тяжёлым. Общались друг с другом тихо, на низких нотах. Никакого радио, телевизора. Только наша приглушённая речь и тишина Мама сильно осунулась, ещё больше замкнулась, часто задумывалась, мало говорила. Не плакала. Она была на редкость смиренным человеком.
Не плакала и когда отцу уже кололи обезболивающие. Только глубоко вздыхала и тихо стонала. Понимала, что скоро произойдёт. Держалась изо всех сил. Очень заботилась о папе. Отцу диагноз не говорили, и он надеялся выздороветь. Приходилось к тому же не подавать вида.
В последние минуты жизни отца мама была рядом, но об этом я не могу
Когда мама вернулась из больницы, где всё произошло, тут же в квартиру пришла соседка. Мама даже не успела снять пальто. Наверное, она увидела маму в окно и по её виду поняла, что случилось. Долго стояла в прихожей, что-то всё причитала и причитала, всхлипывала и утирала слёзы. Эта женщина плакала, мама нет. Как окаменелая, стояла боком к ней, опустив руки, смотрела в одну точку и молчала. Мне казалось, она даже не слышит соседку. Только, когда та ушла, наконец-то сказала: «Зачем мне соболезнование? Я думала, скорее бы она ушла». Всё-таки в минуты скорби лучше быть только с близкими людьми.
Перед смертью папа просил прощения у мамы.
Отец покаялся, хотя бы перед ней. Может быть, и перед Богом. Не знаю. Но хочется верить, что увижусь с ним на Небесах. Встречу своего любимого папку в вечности, куда, надеюсь, возьмёт нас Господь.
Господь послал за мной
«Люба лечит руками. Учит лечить других», прочла я объявление у Дома культуры.
О! То что надо! И я хочу лечить людей, помогать им выздоравливать.
Ещё раньше заметила: если навещу больного, он поправляется. Перевяжу ранку кому-то, и она быстро заживает. Образование у меня, правда, не медицинское. Но Люба научит, как лечить. Бог велит помогать людям. И я смогу это делать.
И отправилась я в Дом культуры, где проходили лекции Любы.
* * *
Я посетила уже четыре ознакомительных занятия. Люба рассказывала на них, что был в её жизни школьный товарищ, погибший в аварии. По ночам он являлся ей, кажется, во сне, и говорил, куда нужно поехать, чтобы там исцелить больного, делая руками так-то и так. Даже объяснял, как найти этого человека. И Люба ехала туда, находила заболевшего и делала над ним нужные манипуляции руками. У неё получалось лечить. Сказала, что каждый может этому научиться, чтобы помогать другим. Но об этом она расскажет уже на платных курсах.
Я записала всё, что говорила Люба на своих лекциях. Получилась целая тетрадь. Писать быстро и кратко я умею, но записи понятны только мне. Осталось привести их в надлежащий вид, чтобы можно было дать почитать другим, и на платные курсы. Хочу помогать людям выздоравливать. Курсы, правда, дороговаты, но ради этого можно и потратиться.
Заканчивается последняя ознакомительная лекция Любы.
Целительница стоит на большой сцене Дома культуры. Её приветствуют, ей аплодируют. Я тоже в восторге от того, что узнала.
Вдруг с задних рядов зала на сцену буквально выбежали три человека с книгами в руках. Один из них, подойдя к микрофону, стал горячо о чём-то говорить по-английски.
Что произошло, я поняла, только когда перевели сказанное.
Оказывается, всё, чему нас учила Люба, не от Бога. Господь не разрешает делать то, о чём мы здесь, развесив уши, слушали. Проповедники объяснили всё уверенно и чётко, опираясь на Писание, на Слово Божие. Истина только в Библии.
Люба пыталась остановить проповедников, но с их стороны был такой напор, такая жажда рассказать об Иисусе, что она уступила им.
«Вот это да! Я же верю в Бога, но не знала, что Он не разрешает так делать», подумала я.
У меня был шок от того, что всё так резко повернулось на сто восемьдесят градусов. Только сейчас я встала на ноги, а была-то на голове. То, что говорила нам Люба, всё чушь. Бог, только на Него надо полагаться в жизни! Я это поняла. И приняла. Почувствовала сердцем, в чём Истина.