Шефу передача понравилась. Паша зевал, дядя Витя мрачно смотрел в экран. Штатный адвокат фирмы, Сема Гройсман, сосредоточенно читал бумагу, напечатанную слепым машинописным шрифтом. Он сидел в кресле у окна. Передачу просматривали на громадном экране в комнате совещаний, где стоял стол, большой диван и несколько кресел.
Александра продолжала одним пальцем набивать план работ, кося глазом на шефа. Наконец финальная фаза, где, собственно, и сливался компромат на зарвавшегося грека, завершилась, и Болтик оторвался от увлекательного лицезрения собственного себя, в качестве сурового обвинителя. Она поняла, что самое время.
Евгений Карлович, -негромко сказала Александра. -По делу Бородина хочу пообщаться.
Болтик вытер легкую слезу и просветленно глянул на свою журналистку. Насколько он был некоммуникабелен накануне передачи, настолько мягок и демократичен после, если только «Расследование», и сам Крон в нем были хороши.
Что ты хочешь?
Паша умоляюще взглянул на шефа.
Домой надо, заныл он. Девять вечера, а вы опять о работе.
А ведь ребенок прав, рявкнул Крон и встал. Всем отдыхать. Тебя подвезу до дома, в машине поговорим. По домам!
Народ сквозняком сдуло из комнаты.
Крон достал пачку и воткнул папиросу в зубы, предварительно сделав двойной «фильтр». Александра протянула ему зажигалку.
А, вот она, удовлетворенно пробурчал шеф, выпуская дым. -Ну, пошли, что ли?
На улицах было пустынно, тем не менее шеф вел машину, как всегда, не торопясь, осторожно и основательно.
Ты хочешь знать, почему мы занимаемся этим делом, осведомился он. Согласись, тема не так плоха. Ночь, трагическая смерть, недоговоренность, некоторая таинственность конфетка!
Не вижу ни недоговоренности, ни тайны. Проломленный череп, горящий автомобиль. И тем не менее, в чем наш интерес? придавила Александра.
Нну -запыхтел шеф. Ты, Саша, словно верная жена. Заначку не скроешь. В ста двадцати тысячах баксах, вот в чем.
Богато, -присвистнула Александра. А от кого и за что? Секрет?
Какие от тебя секреты Когда я узнал о аварии, напросился к жене Бородина, то есть теперь вдове. Пришлось нажать кое-какие пружины, не хотела принимать. Максим Бородин, как ты знаешь, очень богат. Был.
В общих чертах.
Он владел сетью однотипных магазинов «Альпы». Тех, где пять тысяч штук товарного ассортимента. В любом магазине ты знаешь, что лук справа, а шпроты и сардины, в том углу.
Ну да, магазин вашего квартала. А откуда
Приложил руку к перевалке нефтепродуктов, разбогател в конце десятых.
Александра ухватилась рукой за торпеду, так как машина огибала круг.
Удостоившись приема, я убедил мадам Бородину, что смерть супруга должна быть прозрачной. Дал гарантии, что без ее ведома никаких ненужных деталей в эфир не попадет. И вообще, эфира не будет, если не найдется криминала.
Ваши способности убеждать я хорошо знаю, искренне призналась Александра.
Благодарю. Как мне стало известно, в ее кругах пошевеливаются гаденькие слухи, -мол, с мужем было не совсем хорошо, в смысле большой любви. Так что и ей выгодно получить от нас полис, гарантирующий отсутствие вшей.
Жена Цезаря
должна быть вне подозрений, пусть царя уже нет. Вот-вот.
Итак
Бородина дала мне банковское поручение на сто двадцать тысяч, и по взаимному согласию, денежки лежат в сейфе, у ее нотариуса, и в случае чего никто не отвертится. Это наш заработок.
У вас талант профессионального вымогателя, Александра прикусила губу. Я хочу с ней встретиться. Завтра.
Изволь. Мы с тех пор друзья. Я перезвоню ей утром. Пользуйся, для общего блага. Только что ты там хочешь вынюхать?
Сама не знаю, тихо сказала женщина. Сами ведь твердите: первый подозреваемый, супруг. Ему выгоднее всех.
Вскоре она попрощалась и вышла у своего парадного. «Лексус» блеснул хвостовыми огнями и уехал в ночь.
Марина Бородина была затянута в черное платье с кружевами вокруг шеи. Темные волосы затянуты черным шнурком. Бледное лицо не несло следов косметики.
Образцово показательная вдова, подумала Александра, и ей стало неловко.
Несмотря на траур, эта женщина тянула на звание «лица» какой-нибудь французской парфюмерной фирмы, чистая кожа, изящные линии нежного лица, длинноногая, с тонкой талией.