Ген саламандры
Вероника Тутенко
© Вероника Тутенко, 2019
Предисловие
Он проживал жизнь с самого начала Так, говорят, всегда бывает перед смертью. Но теперь это не важно. Он с ней один на один, а ангел в небе почему-то пролетает мимо
Жизнь, казалось, обещала так много, а теперь только щурится солнце, и время ведет стремительный обратный отчет к тому моменту, где ребенок бежит босиком по траве, врывается в дом с букетом одуванчиков:
Мама!
Не кричи, мать сжимает руками виски.
Она устала. Она пришла с работы. Она учитель математики. Ей надо проверять контрольные.
Мальчик прячет за спину букет одуванчиков.
Мама зачеркивает красным чужие ошибки
Портфель летит на крышу курятника.
Учительский сынок! кричит верзила из параллельного класса. Иди пожалуйся мамаше!
Куры в страхе разбегаются в разные стороны.
Мальчик вырос. На столе три белых розы.
От кого? спрашивает выросший мальчик мать.
Она сидит напротив. Они обедают. Суп из рыбных консервов на первое. Котлеты с рисом на второе. На третье компот.
Понимаешь, в моей жизни произошли перемены, немного смущается женщина с красивым и строгим лицом. Я всегда говорила с тобой на равных
Да, отодвигает сын компот. Мой папа никакой не летчик, и он не разбился. Ты нагуляла меня.
Пощечина, как звук аплодисментов.
Аплодисменты Юноше вручают красный диплом.
Он спускается в зал. Он горд и немного печален, потому что матери нет в зале.
Что-то случилось? шепчет на ухо его вчерашняя однокурсница в желтом платье в черный горошек.
На днях они решили пожениться.
Призывной пункт. Голые спины новобранцев.
То есть вы хотите сказать, что я не смогу служить в армии из-за какого-то плоскостопия? недоуменно смотрит молодой человек в лицо врача, члена медкомиссии.
Не какого-то плоскостопия, поправляет тот очки, а серьезного заболевания, опасность которого часто недооценивают. Да. Вы не сможете служить в армии, но из этого не следует, что вы не сможете служить Родине
Крики «Горько». Горы «Оливье».
« Напрасно девицу сгубили», заводит песню за столом тетушка невесты.
« Жених неказистый такой», подхватывают другие родственники.
Медовый месяц. Гагры. Море. Пальмы. Красота. Катер качает на волнах. Поцелуй соленый и страстный.
Полуулыбка жены. Шампанское. Новый год.
Нет. Мне не наливай, убирает в сторону бокал тонкая рука. Кажется, у нас будет ребенок.
Но теряется молодой мужчина. Как мы будем втроем в комнате в общежитии? Ты представляешь?
Елочная игрушка со звоном разбивается о пол
На счастье! смеется длинноногая девчонка.
Наклоняется собрать осколки бокала.
Короткая юбка. Упругие ягодицы.
Девчонка смеется и смотрит в глаза.
И снова Гагры. Аромат магнолий и закат у моря. Шашлыки. Вокзал и поезд. Тянутся вагоны и скрипят.
Вы уволены! строго произносит женщина с короткой элегантной стрижкой. Надеюсь никогда вас больше не увидеть.
Хлопает дверь. Открывается новая. И еще. И еще. Много дверей и все открыты его Клану.
За этими дверями море, рестораны, казино
У него в руках ключи от всех дверей. Но там, за этими дверями, никто о нем не вспомнит добрым словом.
Никто. Никто из тех, кто зажигает свет по вечерам в своих окнах. И среди этих мириад зажженных окон он остался один со смертельной раной
Только ангел, застывший облаком у края горизонта
1
Ремонт обычно предвещает перемены, а ремонт в медицинском вузе, возможно, и глобальные перемены в научном мире. Ради этого стоит поплутать немного по длинным белым коридорам, хотя люди, пережившие клиническую смерть, не слишком уютно чувствуют себя в подобных тоннелях, даже если это коридор общественного туалета в цирке.
К счастью, долго блуждать не пришлось.
Увидев заветное «кафедра генетики», девушка заранее растянула губы в улыбке, чтобы предстать перед будущим собеседником с ее следами на лице тающая перевернутая радуга и с первых же секунд расположить к себе.
Здравствуйте. Журнал «Наука и медицина». Я вам звонила.
Проходите, сударыня, откликнулся на тающую радугу улыбкой завкафедрой профессор Вячеслав Вячеславович Никифоров.