На следующий же день я позвонил новой пассии, договорился о встрече в парке. Там, среди цветущей зелени завязались наши легкие летние отношения. Я начла ухаживать за Никой, и жизнь моя пошла веселее. решив не торопиться, я от флирта постепенно переходил на более тесные отношения. Поначалу мне только и нужна была от Ники только ее внешняя схожесть с Кариной, которую я впитывал так жадно, что заставил девчонку считать, будто влюблен в нее. Я не стал разубеждать, но незаметно для себя увлекся общительной, чувственной красавицей. Но проклятая любовь была столь сильна, что и по сей день моя подушка нет-нет да и намокнет от слез. Черная жемчужина не отпустила моего сердца, и продолжала душить на расстоянии. Думая спастись с Никой от Карины, я ошибался я увлекся одной, сгорая другой. Загнав это чувство на самое дно души, я продолжал жить Никой и кровь мою гоняла любовь. Я убрал подальше наши общие фотки, но смог убрать Карину из сердца. Она снилась мне ночами, и я боялся что с губ моих сорвется ее имя, и Ника обидится, бросит меня, снова надо будет пить. Обнимая Нику в темноте квартиры, я видел не ее, и сходил с ума. Пытаясь казаться простецким рубахой-парнем, я хранил глубокую соленую и горькую как море тоску, берегов у которой не было.
Я проснулся, и почувствовал себя самым несчастным человеком на Земле. Самым одиноким во вселенной. Из-под закрытых век побежали по щекам горячие слезы. Мужчины не плачут, но какой я, нафиг, мужчина, если не в состоянии удержать любимую девушку. Я ударил кулаком по подушке а что, если Карина спит сейчас с кем-то другим? Черт, черт!
Из закоулков сознания пришли слова из любимого «Нау», где они всегда хранились:
Да, ты можешь быть скучной,
Ты можешь быть злой,
Но когда твой телефон молчит, я беседую мысленно только с тобой
И никто нас не разъединит!
Я глубоко вздохнул, пытаясь унять слезы, но только заплакал еще сильней. Какое же я ничтожество, раз ее не привлекаю!
Я сел на постели, шепча:
Карина о, Карина!
Есть одна любовь та, что здесь и сейчас,
Есть другая та, что всегда.
Есть вода, которую пьют, чтобы жить.
А есть живая вода!
Одна любовь здесь и сейчас, вода, которую я пью, чтобы жить Янка. Другая любовь, та, что всегда Карина. Моя живая вода!
Я почувствовал, что должен что-то сделать, иначе сейчас же сойду с ума! Я включил радио, закурил, начал сомнамбулически двигаться в темноте, натыкаясь на предметы и качая голоовй. Эта сотня маленьких действий ничего ре дала. И я вдруг решил выйти на улицу. Просто взять и выйти, и неважно, сколько сейчас время. Я быстро оделся, забыв о радио, вышел из квартиры. Закрыл дверь, механически сунул ключ в карман, быстро спустился по лестнице, наткнувшись на ночевку бомжа.
Улица встретила меня тишиной. Безветренно, и даже тепло. Я постоял пару минут, вдыхая осенний воздух, и пошел сам не зная куда, вдоль темных домов и тусклых сонных фонарей.
Я брел, и в голове висела черная пустота. Холодная тоска сжимала сердце костлявыми лапами. Не давая покоя. Меня мучил сон, в котором так ярко пронеслась история моей любви. Первой и единственной., печальной любви. Перед глазами возник образ Карины и не было ни сил ни желания гнать это прекрасное видение. Меня просто разрывало!
Неожиданно я уловил тихие шаги у себя за спиной. Кто-то догонял меня, неуверенно ступая по грязному тротуару. Мне было все равно, кто там ни ест, хоть сам Дьявол. Он мне не поможет. Я для него ничто! Я все мрачнел и мрачнел. Тем временем этот кто-то приблизился, отбрасывая слабую тень впереди меня. Девушка. Догадка тотчас подтвердилась, спросив чуть хрипловатым девичьим голосом:
Закурить не будет. Парень? так неуверенно и опасливо. Ну и не спрашивала бы, раз опасается! А может, я маньяк? Я повернулся, протягивая мятую пачку «L&M», и встретился глазами с невысокой темноволосой девчонкой не старше 1718 лет. Пока она прикуривала. Держа сигарету в ярко накрашенных по-детски пухлых губах, я успел рассмотреть ее как следует. Даже в неверном свете бледных фонарей, я оценил ее ножки по достоинству: их плотно облегали черные джинсы, и это были не редкость правильные ноги. Не слишком длинные, но стройные, подтянутые она знает толк в спорте. По одежде я определил ее как фэнку рока черная косуха со множеством замочков, на шее бандана с двумя красными буквами «АК» «Агата Кристи», видимо. Обуто это юное рок-чудо в крутые, тяжелые, армейские ботинки на жуткой подошве и как ее прелестные ножки такое поднимают? Я скользнул взглядом вверх на плечи ей падали длинные темные волосы, блеснувшие винно-красным оттенком, она тряхнула головой, откидывая волосы с лица, и мы снова встретились взглядами. В ее зеленоватых глазах играл легкий страх пред незнакомцем. Очень странно, что девчонка ночью на улице одна! Может, она ищет заработка? Но это не тот район, и она неподходяще одета для «ноктюрн баттерфляй». Очень странно! Я внимательно смотрел а не, и вдруг поймал себя на том, что ищу в ней что-то общее с Кариной. Какая глупость! Не может весь белый свет походить на одну жестокую девчонку! Между тем, девушка глубоко затянулась и сказала вызывающе громко: