Глава 6
Князь услышал голос отца:
Сорок столов накрыть для моей дружины!
Везде плясали скоморохи и дудели в рожки из бе-
ресты, полы были вымощены спилами пеньков, настла-
ны кругами.
Чаши подставляй, слышалось отовсюду. Все
было освещено факелами, князь Андрей шел к отцов-
скому столу.
Позволь, княже, слово молвить!
Князь Юрий Долгорукий взмахнул рукой, пригла-
шая на место рядом с ним. При свете факелов его лицо
казалось изрезано морщинами, он был одет в белую ру-
баху и узорчатую шубу.
Говори, князь Андрей. Чуть поодаль полилась
стройная песня о славном граде.
За Русь! Князь встал и поднял резной ковш.
Эх, ответил Юрий, великая судьба великое
рабство!
Ну что же, отец, на все воля Божья!
Мудр ты, сын мой, заметил князь.
В языках пламени видны были раскрасневшиеся
боярские лица дружины, слева сидел воевода. Раздался
громкий смех, князь Юрий усмехнулся:
А вон Барыло, боярин, могуч, но дерзок!
Андрей искал глазами брата Ростислава. В это вре-
мя между столами катили бочки с вином, скоморохи
то и дело пускались в пляс, красные тканые скатерти
покрывали огромные столы.
Сначала несли кислую капусту с сельдями. Затем
стали подавать икру, свежесоленую, черного крепко-
го посола. Андрей соскучился по настоящей русской
кухне. Рыбьи головы сменяли друг друга лососина,
белорыбица, осетрина, белужина. От этого изобилия
переходили к ухе. В огромных чанах даже издалека
чувствовался ее запах.
Стерляжья! кричал повар.
Лещевая! вторил ему второй.
Судачья! нараспев продолжал третий.
Причудливые пироги с начинкой из вязиги, сельди
подавались им первым.
Вареные раки в честь приезда князя!
Столы гудели, деревянные расписные чарки пере-
полнялись вином.
Далее следовали жареные лебеди, сотня жареных
павлинов, у которых распущенные хвосты качались
над каждым блюдом в виде опахала.
Дружина наперебой чествовала князя Андрея.
Юрий доверительно наклонился к сыну:
Что же ты молчишь, княже, молви, слушаю тебя!
Брата хочу видеть, Ростислава, сказал он.
Открой мне душу свою, тихо продолжал отец.
Отец, ответил он тихо, я хочу домой вернуть-
ся, в Ростов, храм построю, который куполами взор
людской ласкать будет.
Дворец тебе не подходит, князь заметно сердил-
ся. Молчи да слушай, дружина довольна не будет!
Да что дружина твоя, отец? Услышат звон злата,
прибегут! Была бы Русь довольна, он отхлебнул из
ковша.
К ним подошел статный юноша. Он был крепок,
невысокого роста, глаза как угли, казалось, они про-
жигают насквозь.
Рукоятка меча, украшенная яхонтами, сверкала
при свете факелов и свечей.
Брат, Князь Великий, Китаюшка! он схватил
его в крепкие объятия. Сколько мы не виделись?
Целую вечность, улыбнулся Андрей.
Подставляй-ка чашу, сам меду налью.
Андрей разглядывал его, отчего тот покраснел. Он
был с детства настолько робок, что первое слово за-
молвить боялся. С тех пор возмужал, но что-то было
все же робкое в нем, заметил Андрей.
Персты наши одного перста камня держат, го-
рячо сказал он, поднимая чашу, пена стекала по рука-
ву, он выпил все до дна и перевернул, показывая свою
преданность и пустое содержимое резной чаши, распи-
санной причудливыми животными. Вытер рот белой
рубахой и спросил отца:
Завтра вече собираешь?
Юрий кивнул и задумался, вдалеке на вертеле жа-
рили мясо оленя, толстый повар отрезал куски и кидал
их холопам и собакам. Небо было звездным, и языки
факелов вторили застывшему огню далеких__
Глава 7
Утро выдалось туманным, как часто бывает в этих
краях. Дурманяще пахло необычными цветами и тра-
вами, Андрей никак не мог очнуться от странного сна,
который нельзя было облечь в человеческий смысл:
масса краски плыла на него, но почему-то не пачкала,
огромная ультрамариновая масса, и вдруг в ней появи-
лись алые оттенки и потоки, никаких людей и образов.
И сколько он ни просыпался, поворачивался на другой
бок, сон упорно преследовал его.