Е. Мравинскому
Он сухощавый, строгий, стройный,
Изящен как аристократ,
Интеллигентен во сто крат!
Его оркестр игрою страстной
Пленял всегда. И я был рад,
Когда за пультом дирижёра,
Стоял великий Автократ!10
Жест чёткий, сдержанный, скупой,
И вместе с тем такой упругий,
И выразительный такой!
Не машет он, как кто другой,
Как птица крыльями, не «пляшет»,
И не «куёт», как тот кузнец,
Не конвульсирует, не скачет
Как глыба чёткая стоит,
И строго музыка звучит.
Он убедительно простой!
Эмоции он держит цепко.
Лишь иногда чуть-чуть прорвёт
И смотришь, снова спрятал крепко.
А постоянный, «этот взлёт»,
Красиво музыку ведёт!
И только ей лишь ей одной!
Одной лишь музыке высокой,
Он позволял, и волновать,
И звать людей к мечте далёкой.
И будоражить ум людской
Кого молчать, кого-то плакать,
И повергать, и исцелять,
И с душ счищать гнилую слякоть.
Георгу Отсу
Он был великий человек!11
Явление! Двадцатый век!
Какое чувство песни золотое!
И голос бархатный. А тембр?
Великое всегда простое.
А труд какой! Не зная языка!
По нём бы изучать произношение.
Культура в том и есть наверняка
Какое у тебя к чужой культуре отношение.
Леониду Когану
(Великому скрипачу)
Примите искренний привет
Поклонника блестящего таланта!
Вы дарите великий свет
И бездну чувств большого музыканта.
Как передать все эти чувства?
Как постараться осознать?
Оформить мысли в стройное течение
Стихов, способных описать
Невероятность исполнения?
Чтоб было музыке под стать!
Слова возможно и придут. (Потом!)
В каком-то новом настроении,
В каких-то новых сферах бытия,
Где царствует иное мнение,
Где, в сущности, нет и меня,
Где только лишь душа моя!
Ну а пока не стихли звуки,
Я плыл послушно по волнам
Волшебной скрипки, как по морю,
Смычку внимая и струнам.
По-новому воспринимая мир,
Я пил волшебный эликсир,
Безбрежный, как ночное море.
Или космический эфир,
Где нет ни радости, ни горя
Лишь колдовство чудесных струн.
Да, вы действительно колдун!