Госпожа Лизавета, так ведь до всяких историй я не особо мастак, по этой части у нас Варенька умелица-мастерица. Я больше по хозяйственной части умелец
Так, Ефремушка, Варенька в Петербурге осталась
Что ж, так и быть по сему. Расскажу я одну историю, только, чур, не бояться, то ли всерьёз, то ли в шутку сказал он, но Лизавету заинтриговал, вызвав интерес. Произошла та история в давние времена, поди царей-то ещё не было
Ну, уж скажешь тоже, царей не было
Госпожа Лизавета, прошу великодушно простить, запамятовал. Был царь, был, Горохом звали. Вот, значит, в такие древние времена происходила история, Ефремушка остановился в задумчивости: как бы дальше-то продолжить? Ну, не дал Бог таланту сказителя, хоть ты лопни
Ладушки, пусть Горох будет, всё одно хоть какое-то имечко есть у царя, улыбнулась Лизавета находчивости Ефремушки, ну, а дальше-то что?
Так, госпожа я вспомнить пытаюсь и на самом интересном месте вы меня сбили с мысли, отвертелся и на сей раз он.
Да и не столько история интересовала Лизавету, сколько в сокращении времени в пути. За разговором дорога заметно сокращается. Солнышко, перешагнувшее полдень, ослабило силу лучей, да и заметно стало, что ветер поднимается, местами были заметны свежие наносы снега. Ещё немного и обагрится закат, подморозит.
Ефремушка, ладно с историей, по дороге есть какой постоялый двор? Чаю ил кофею бы горячего испить, согреться
Чего госпожа Лизавета не ведаю, того не знаю. Петруша знаток в этих делах. Но, думается должен быть, ямские же не станут мёрзнуть в пути в зимнюю пору. Обязательно должен быть А Варенька, вас предупреждала, госпожа Лизавета
Так она Ефремушка, не только меня, но и тебя прежде всего предупреждала
О том я помню
Так я тоже не забыла и что за невоспитанность перечить госпоже? придала своему лицу Лизавета сердитый надменный вид, что скорее вызывал улыбку, нежели трепет перед господами. Не умела она сердиться взаправду, не получалось как-то. Да и не до того сейчас, Лизавета, после упоминания о горячем чае, внезапно ощутила, как она замёрзла. Но тут же оба услышали, как возница постучал по передней стенке кареты.
Чегой там, Петруша? громко, чтобы тот услышал, отозвался на стук Ефремушка.
Так, это постоялый двор Будем останавливаться? поинтересовался возница мнением пассажиров. Ему-то, что, он почувствует, как морозец начинает пробираться внутрь, слезет с облучка и немного пробежится рядом с санями. Глядишь, немного, да согрелся.
Знамо дело, будем, перейдя на крестьянский говор, ответил Ефремушка, заворачивай.
У Лизаветы тут же отлегло от сердца, иначе, через минут десять-пятнадцать она уже готова была стучать зубами от холода. Стенки кареты хоть и обиты войлоком, да только нет-нет да, откуда-то задувает ветер. Вот уже слышно, как Петруша покрикивает на лошадей, да и в окошко сбоку видно, в доме свет горит.
Приехали покамест, приоткрыл Петруша дверь, и следом вышел Ефремушка, чтобы подать руку госпоже.
Прошу, госпожа Лизавета, он аккуратно принял её, поставил на ноги. Ладно хоть валенки надела, а то, что бы было с ногами? Да и так, Лизавета с трудом стояла на ногах.
Глава 3
Тяжело ступая, в расстёгнутом тулупе Ефремушка зашагал вперёд, пока Петруша задавал корма лошадям, укрывал попоной. Едва открыл дверь в комнату, навстречу вырвался запах отменного борща с мясом, хлеба духмяного и клубы пара.
Встречайте гостей, господа, поприветствовал он хозяев и пропустил вперёд Лизавету.
Благодарю.
В горнице значительное место занимала русская печь, облицованная изразцами, от которой исходило приятное тепло. Возле неё, у небольшого стола, возилась хозяйка женщина средних лет и не хрупкой комплекции. Её миловидное круглое лицо, на котором в глаза тут же бросались большие миндалевидные глаза с поволокой, выражало искреннее радушие при виде гостей. Тем паче, что в последнее время постояльцев было немного, а вошедшие же одеты богато, в плане прихода не обделят. Увидев гостей, она засияла вся:
Доброго вечера вам, господа и дамы. Как хорошо, что вы завернули к нам, на улице то, вон как, подморозило. Конец февраля на дворе, а мороз ничуть не желает отпускать, держит в своих тяжёлых рукавицах, видно, заскучала по постояльцам и вот спешила, наконец, выговориться.