Да даже то, что вы подоспели сейчас на помощь одинокой мадам, к вашему сведению, поправила Лизавета, уже за одно это вам премного благодарна, проговорила она, дрожащими пальцами, поправляя рваный лиф на груди, отчего испытывала немалое смущение, укоризненным взглядом посмотрела на второго улана, что стремительно отвел глаза. Даже в темноте можно было различить его лицо, имеющее женственно мягкие черты и, как показалось Лизавете, схожий характер.
Прекрасная барышня, позвольте вас проводить до дома дабы избежать неприятностей, никто ведь не сможет утвердительно сказать, что эти лиходеи не предпримут следующую попытку напасть на вас, да и нам не придется укорять себя, что оставили вас одну в ночное время, как говорится на съедение волкам.
О, это так любезно с вашей стороны. Могу я полюбопытствовать, если сие не покажется вам вызывающим, кому я обязана своим спасением?
Да разве это настолько важно, сударыня? Но поспешу удовлетворить ваше любопытство, улан фельдъегерского полка Андрей Балашов. И позвольте узнать ваше имя, если не обременительно для вас?
Отнюдь, молодой человек, графиня Апраксина, Лизавета.
Я весьма польщен знакомством с вами, пусть и при таких не совсем привлекательных обстоятельствах. Значительно лучше бы было, произойди сие событие на балу Много наслышан о вашем супруге, графе Апраксине, и немало огорчен, что не был представлен ему. Если не затруднительно, передайте пожалуйста низкий поклон
С этими словами, считая беседу законченной, Лизавета вернулась в карету, где изрядно подпортили обшивку сидений и стенок, и повелела Петруше ехать. Уже здесь, в стенах кареты она усмирила дыхание и прислушивалась к биению своего собственного сердца, только недавно бешено колотившегося в груди.