Логичнее было бы закатить вечеринку на первом этаже с выходом на открытый воздух, всё же? задумчиво обронил Миттельмайер, скорее для себя, чем для окружающих. Мне уже тоже всё это шибко не нравится.
Всё, заработала! вскинул кулаки кто-то из техников, корпевших над автоматикой. Всё, сейчас у розентриттеров будет звоночек с записью миледи. Ждём-с, азартно добавил он, чует моё сердце, что попадём туда, откуда теперь жук фонит.
Следи уж, мрачно ответил ему коллега, а то как оборвут, не дослушав, так и не успеем зафиксировать.
Они дослушают, уставшим голосом произнесла Катерозе. Я знала, что им говорю, дослушают. Ну, и что это за мымра, вообразившая себя пиковой дамой, знает кто-нибудь или нет? она с ненавистью воззрилась на изображение, переданное разведчиком.
Миттельмайер застыл с открытым ртом, и в повисшей тишине вдруг раздалось очень неприличное ругательство это прогремел на весь салон Оберштайн, доселе молчавший, как замшелая скала посреди дикого леса.
Согласен с Вами, сударь, поспешил вставить адмирал. Других эпитетов для Эльфриды Кольрауш я тоже не применяю давно.
Ах, так вот кто заварил всю эту кашу, ехидно осклабилась Катерозе, вставая и выпрямляясь во весь рост. Подождите, дайте мне понять, чего она хочет и как, похоже, она очень кстати окажется в этом раскладе, старый шулер Ройенталь отлично играл в карты, может, и мы не подкачаем она шагнула в экрану и накрыла пальцами правой руки место, где проявлялись глаза внучки покойного Лихтенладе. Как раз и повстречаемся, змея, ну же, начинай уже ревновать самое время!
Миттельмайер повернулся к Оберштайну и ошарашенно спросил:
А им-то чего делить, а? Ройенталь давно мёртв
Позиции и территорию, спокойно отозвался тот. Одна хочет хорошо отыграться и уничтожить то, что ей несимпатично, другая загрызёт кого угодно за то, что ей дорого. К сожалению, интересы змеи и дикой кошки пересеклись, но это к счастью для нас всех.
Миттельмайер озадаченно покачал головой.
Не больно-то приятно быть призом в чужой драке, но я ставлю на кошку.
Я не столь категоричен, но это всё, что нам пока остаётся. Взгляните сами, тут штурмовать на деле нечего, но наличие заложника исключает проникновение кого бы то ни было с подобными целями, Оберштайн говорил ровно и спокойно, но всё же безрадостные интонации были заметны. Розенриттеры не дураки и не заглотят никакой наживки, не выдернув к себе сначала рыбака. Поэтому пусть миледи резвится а ну как у неё получится то, что нам надо, но совсем иначе?
Похоже, всё к тому идёт, хмуро насупился адмирал. Во всяком случае, один раз я уже послушался совета одной леди, накануне Вермиллиона, и не жалею об этом.
Катерозе тем временем убрала руку с экрана, повернулась к нему спиной и схватилась ладонями за виски.
Ах, какие же они гнусники там все едва слышно прошипела она себе под нос, чуть склонив голову вниз. Я лично после всего напалмом выжгу эту помойку Ну что там с пеленгом, разобрались, куда ушёл звонок? добавила она уже громко, с апломбом повелительницы.
Да, леди фон Кройцер, вежливо ответили ей с места техников. Как и ожидалось, звонок был принят в цокольном этаже особняка Эрледижен. Передача была прослушана полностью, не прерываясь ни разу.
Уже неплохо, значит, слушали, гады, злобно ухмыльнулась она, складывая руки на груди. Что ж, они сами себя хоронят, пусть, пусть мёртвые хоронят своих мертвецов, у нас есть дела поважнее. Ураганный Волк, проверь, пожалуйста, не поступало ли тебе лично каких звонков домой, или в рабочий кабинет, или твоим доверенным лицам с просьбой найти тебя, ну, и прочие варианты связи с тобой. Если нет дай удобные тебе координаты, сейчас тебя будет разыскивать некий таинственный персонаж, а нам он нужен.
Понял, деловито ответил Миттельмайер. Будет сделано.
Полыхнул экран экстренной связи, и появилось хмурое лицо Кесслера.
У нас занятные передвижения вокруг замка императора, это раз. Просто сообщаю, ситуация под контролем. Второе поважнее явился с повинной адъютант Меркатца и рассказывает детали похищения, сообщает имена и функции исполнителей.
И всё? Негусто, фыркнул Оберштайн презрительным тоном. Чем он мотивирует свой поступок?
Честолюбивое чистоплюйство, я бы сказал, тем же тоном ответил Кесслер. Дескать, его господин дрался с императором в честном бою, а то, что было сделано отвратительно и безобразно.