2-й солдат:
Слушай, а до нее у тебя, что ни кого не было?
Сержант смотрит на него пристально несколько секунд.
Сержант:
Не было, все силы и время на спорт уходили. Да я как-то особо на девчонок не глазел, спорт для меня главное было. А тут ее увидел. И все. Так, что мужики, можете смеяться, девственник я.
3-й солдат:
Похоже, не кому тут над тобой смеяться, мы все, такие как ты.. потомков не оставили. Ну, разве, что кроме товарища прапорщика.
1-й солдат:
Товарищ прапорщик, а у Вас дети есть?
Прапорщик слегка задумавшись:
Да, есть, дочка, уже взрослая. Правда, я хреновым отцом был, эгоистом, не мог я ей показать, как люблю ее, мало внимание и заботы ей уделял, но жизнь, не задумываясь за нее отдал бы, что похоже сегодня и сделаю.
Все молчат, прапорщик оглядывает солдат взглядом и голос прапорщика из репродуктора театра (мысли)
Мысли прапорщика:
Господи, это же геноцид против русого народа. Сами же его и творим. Пацаны желторотые. Потомство не оставили, вроде как рано, а умирать всегда пожалуйста. В древней Спарте таких на войну не брали, а сейчас давайте, кладите головы свои. Да Россия матушка, сама себя под корень режешь, не любишь ты детей своих, родная, а потом возмущаешься, что и другие тебя не любят, уважения к тебе нет. А уважение надо не силой зарабатывать, а уважением к самой себе. Вот тогда и другие за уважают. А то Задорнов на концертах в зал кричит «Вы дураки» и все смеются. Ладно бы война, как Отечественная была, тогда понятно, что называется и стар и млад. Но сейчас, зачем же от титьки матери то отрывать и в пекло бросать. Здесь должны быть только такие как я, кто Родину не по книжке любит, а по нутру своему, кто уже жизни нахлебался, не эти сопляки не целованные. А им бы на наших примерах учится, да потом самим такими становиться. Да, жалко Ваших матерей, которым всю жизнь в черных платках ходить. Вам то что, пуля или осколок и все ни каких проблем, а матерям Вашим всю жизнь на могилах Ваших слезы лить. Сколько памятников солдатам и не известным и известным, а вот про памятник Матери, Я не слышалДа жизнь, сложная ты штука, одни за бабло бьют друг, друга, все ни как не нахапаются, думают они вечные нет у них ничего святого в душе, а время придет, душу наверное грязь разъедает, а эти за людей, но зато без боли в душе. Но ничего, хлопчики, в другой жизни воздастца.
За кулисами звучит взрыв. Имитации атаки боевиков.
Прапорщик:
К бою!
Имитация боя 12 минуты. Взрыв гранаты (можно петарду). 1-й солдат ранен в ногу. Временное затишье.
Сержант:
Кажется, отвалили
Прапорщик:
Сейчас перегруппируются и опять пойдут
1-й солдат слегка стонет.
Прапорщик:
Что у тебя?
1-й солдат:
Да меня, похоже, зацепило. В ногу
2-й солдат начинает перевязывать рану 1-му солдату.
Прапорщик:
Что там, рана серьезная?
2-й солдат:
Кость, похоже, не зацепило, но осколок глубоко засел. Здесь не вытащить.
Прапорщик раненому:
Стрелять сможешь?
1-й солдат:
Смогу, но патронов почти нет
Сержант:
Кажется, у нас у всех заканчиваются
3-й солдат:
А что потом? Врукопашную? Только думаю, мы долго против 30 человек не продержимся (говорит с горькой усмешкой).
Сержант:
Да, умереть то особо и не страшно, хотя конечно не хочется, но как-то уже свыкся с этой мыслью, а вот безвестно сгинуть
2-й солдат:
Не зря говорят, что на миру и смерть красна.
Сержант (с горькой усмешкой):
И никто не узнает, как мы тут за Россию, за людей..
1-й солдат:
А может оно и к лучшему. Матерям скажут, что без вести пропали, будут думать, что мы в плену, будут ждать, хоть смысл в жизни обретут.
3-й солдат:
А у меня братишка младшенький, ему 5 лет, поздний ребенок у родителей, когда уходил, говорит, я вырасту тоже на войну пойду (имитирует вытирание слезы ладонью). Батю у нас три года назад в шахте завалило, он шахтер был. Один братишка у мамы. Может его хоть не возьмут, а возьмут, с того света вернусь и .. тех кто взял.
Прапорщик, слушая высказывание солдат, обводит всех взглядом, а потом резко говорит: