О Нате ходили легенды среди моряков и купцов. О её удивительной дружбе с великой рекой Няккой, с другими реками, с любыми пресными водоёмами. Стоит ей опустить руку в воду, как маленькие серебряные волны начинают суету вокруг её ладони, словно рыбки вокруг приманки. Она умудряется почувствовать опасные изменения на реке, когда нет ни дождя, ни ветра, а солнце светит вовсю. Но если мы выезжаем на пикник в лес или поле, и там нас застаёт ураган и гроза, бесполезно предъявлять Нате претензии. Вдали от воды ей не удаётся предсказать погоду. Иногда она разговаривает с рекой, как с подружкой, ласково ласково, и это мне нравится.
Мне было пять лет, когда я стал свидетелем случая, принёсшего маленькой ещё Нате известность. После него родители перестали беспокоиться за дочь на реке, а я, наоборот, начал. Я оказался на парусном судёнышке с Натой и её отцом, который взял нас в недалёкую поездку, не занявшую и половины дня. На обратном пути налетел такой ветер, такой сильный шквал, что небо моментально стало чёрным, волны сбесились, а я, не поняв ещё всего кошмара, заклацал зубами от холода и мигом промок насквозь от ливня и крупных брызг. Матросы, перепугавшиеся не на шутку, за работой творили молитвы и едва удерживались на ногах. Натин папа схватил нас в охапку и попытался затолкать в относительно сухой закуток, а Ната вывернулась из его рук и бросилась на нос судна, маленькая и тоненькая, как дождинка. И там она крикнула плаксивым голосом, пока мы, скользя и падая, добирались до неё:
Речечка, милая, дай нам спокойно причалить! И убери эти волны, а то очень страшно! Это я, Ната!
По обе стороны судёнышка продолжали беситься волны, а лохматое небо щупало наши макушки тёмными пальцами туч и рычало на нас. Только сам кораблик скользнул к пристаням Някки словно по неровной ледовой дорожке, и, не врезавшись ни в какие другие суда, не ударившись о доски, замер у причала. Вот так. Не чудо ли?
Ната не волшебница, и это не колдовство, а, наверное, просто симпатия. И, например, меня, волшебника, великая Някка не подумает слушаться. Однако, скажу по секрету, я отлично лажу с морем, с солёной водой, потому понимаю, как Нате удаётся такое.
Став постарше я спросил Нату об этом случае: неужели она не почувствовала изменения погоды? Почему никому не сказала?
Вот только не надо говорить, что ничего нельзя было сделать, что взрослые всё равно пустились бы в путь. Достаточно было просто спрятаться и тебя искали бы до той поры, пока не миновала бы буря. Или я что-нибудь наколдовал бы.
Мне хотелось, пискнула она, покраснев, посмотреть на ураган изнутри.
С ума сошла! возмутился Лёка, потому что я дара речи лишился. Как можно?!
Я больше не буду, пролепетала Ната. И я не стану сейчас рассказывать, как она летала на воздушном шаре, штурмовала гору, называемую Домом Эи, и как в конце нашей экспедиции, ранней весной, перебралась на другой берег озера, а потом обратно по льду, покрытому трещинами. Нет-нет, не просто так, а потому что ей показалось, что там, в лесу, что-то загадочно блестит. Каждый раз Ната клянётся, что больше не ввяжется в подобное приключение. И точно. Ввязывается в другое. Не удивительно, что Лала Паг души в Нате не чает.
Петрик, борец за чистоту рек, взял её в последнюю перед путешествием инспекцию, и потом сокрушался, что она не участвовала в предыдущих. Ната всего лишь глянула осуждающе на хозяина фабрики, допустившего пару мелких нарушений, и он, попятившись, прилип к стене, заслонился руками и поклялся выполнять все предписания. Петрик, испугавшись за здоровье промышленника, потребовал врача с успокоительным. Мы с Натой встречали потом этого фабриканта. К нему ни у кого нет претензий, он милый человек, мы с ним всегда мирно болтаем. И каждый раз он вспоминает о том дне:
Как, Миче, на меня твоя жена посмотрела! ахает он. Как в детстве ручей за домом!
Обяснить эту загадочную фразу наш знакомец не в состоянии.
Ната окончила университет с двумя дипломами. Один из них именно помощника капитана. Не думал я, что этот диплом может Нате всерьёз пригодиться, а поглядите, как вышло.
Вот она и командовала нами, и ребята признавали её авторитет и слушались беспрекословно. Не без того, конечно, чтобы подразнить меня, будущего супруга. Вроде как довольствоваться мне пожизненно ролью боцмана. Смешно, не так ли? Я отвечал, что сильный мужчина не боится любить сильную женщину. И что на это мне могли возразить? Я восхищаюсь Натой именно потому, что она такая: упрямая, увлечённая и красивая. Моя любовь.