Да! Потому что она на меня вчера так смотрела!
Где?
Там! Кохи махнул рукой в сторону деревни. Миче, она здесь живёт и я никуда не поеду. Я останусь тут.
И он ушёл, даже не позавтракав, и вернулся лишь после обеда. Мы были возмущены: где его носит? «Комарик» был единственным судном у пристани. Все остальные давно тронулись в путь.
Её здесь нет, сообщил мне Кохи и сел мимо скамьи.
То есть, ты не остаёшься?
А смысл? Я опросил всех. Зашёл в каждый дом. Никто никогда такой девушки не видел. Вчера я наткнулся на неё на базарчике. Она стояла и ела грушу. А я встал и смотрел на неё.
Это невежливо, Кохи.
Она тоже смотрела, объяснил своё поведение Корк. Ты бы видел, какие у неё глаза! А я вот так протянул руку
И отобрал у неё грушу
Кохи обиделся и отвернулся.
Эй, мальчики, вы будете стоять или займётесь якорем? закричала Ната.
Ну, Кохи, прости. Что ты сделал?
Он с готовностью меня простил и сказал:
Я её потрогал.
Грушу?
С ума сошёл! Девушку.
Я так и ахнул. У меня прямо мозги дыбом встали. Как это так, на улице потрогать неизвестно чью девушку? А если она чьято жена? А если ктото видел, и папочка дома её побьёт, как мерзкий Ош? И за какую часть тела потрогал её Кохи? Я так его и спросил. Он попытался продемонстрировать, но я сказал, чтобы на мне он не показывал. Оказалось, всё было целомудренно. Кохи погладил девицу по руке и по щёчке.
Теперь ты видишь, она не сон и не мерещится, радовался Корк.
Меня взяло естественное любопытство.
Девушка хоть красивая?
Не знаю, похвастался Кохи. Но она хорошая и мягкая.
Ой, мама! схватился я за сердце. Надо спросить у ШуШу, всё ли в порядке с головушкой Кохи. Знаете, если по макушке треснут торшером, потом могут быть последствия.
Что сделала девушка? спросил я огорчённо. Дала пощёчину?
Нет. Протянула мне грушу.
Ты взял и доел?
Нет. Я опять её потрогал.
Мама! Тебя оштрафуют! Кохи, так себя не ведут в общественном месте.
Ведут, возразил тот. У неё волосы, как у Чикикуки шёрстка.
А! Я помню. Глаза тоже Чикикукины.
Да, отстранённо подтвердил Кохи.
И хвост. С рогами.
Да, твердил Корк, счастливо глядя кудато внутрь себя.
И усы, изгалялся я.
Да.
Кохи, ау, очнись.
Да да.
Может, это и есть Чикикука?
Да. Ну вообще он с ума сошёл.
Это Рыжик, сказал я.
Да да.
О чём это он? спросил Чудила. Только и слышно: «да-да».
Да, улыбнулся Кохи.
Мы с Петриком переглянулись.
Ната велела гнать вас помогать. Сто лет уже отчалить не можем.
Да, кивнул Корк и вдруг очнулся. Да! Если она здесь проездом, надо её догонять.
Кого? поинтересовался Чудила.
Не обращай на него внимания, посоветовал я, но Кохи, к моему удивлению, не делал тайны из своей встречи.
Девушку, сказал он. Я видел на базаре настоящую девушку, которая мне снилась.
Он ощупал её, отобрал её грушу и съел, наябедничал я.
Ребята, вы оба всего лишь спятили, правда? спросил Чудила.
Я хотел купить ей ещё грушу, повернулся к прилавку, а она ушла. Както так быстро, как испарилась. Где она? Я искал её, жаловался Кохи.
До поздней ночи?
Не знаю. Кажется, некоторое время я просто мечтал. Я не помню, где был.
Миче, зашептал мне в ухо Петрик, давай, мы оставим его мечтать, а сами пойдём. Надо двигаться вперёд, вверх по речке, но надо же чтото для этого сделать.
Сделали уже всё без нас. «Комарик» бодро рассекал воды Някки, а Ната, сдвинув брови, выговаривала нам, что думает про наше поведение. Кстати, когда она так мило хмурится, делается такой смешной!
* * *
Но вот ещё такая странность на мою голову.
Мне очень не нравилось, как Воки Ловкач смотрел на Терезку. Невозможно было отделаться от ощущения, что он попросту попал под её чары. В этом нет ничего удивительного. В Някке в ту пору из всех красавиц и завидных невест купеческого сословия выделялись две и обе они сейчас путешествовали с нами: Ната и Терезка. Не то странно, что Воки постоянно злился и раздражался на Хрота, успевшего завоевать сердце дочери Оша раньше. Это понятно: ревность и всё такое. Даже можно было понять, что из-за нехорошей этой любви доставалось и Кохи с Мадиной: Ловкач избегал сестру и отвратительно вёл себя с братом. Цедил сквозь зубы и косил глазами в сторону при необходимости разговора. Но он порой ТАК смотрел на Терезку, что я пугался. То казалось, что Воки и впрямь влюблён и страдает, то бросал вдруг на неё взгляд, полный такой лютой ненависти, что объяснить это было нечем. Терезка сама не замечала Воки пялился ей в затылок. Но заметили Рики и Лёка.