А она Значит, она самая слабая.
А кроме силовой подготовки, продолжила Ирина, есть кроссы. Бегаешь ты, честно говоря, совсем слабенько.
О-о-о! чуть не простонала Юлька. Бег это вообще её слабое место.
Очень слабое.
На этом установочном сборе, вторая половина октября начало ноября, первый в новом сезоне им задавали кроссы по двадцать пять километров.
Нет, первый раз пятнадцать километров.
После первого же кросса Юлька, добравшись до своей комнаты, подумала: если они и дальше будут столько бегать, как лоси, да ещё в таком темпе то она скопытится раньше, чем закончится сбор.
А потом понеслось: каждый раз кроссы удлинялись на два километра.
Через неделю дошли до двадцати пяти. Здесь отметка остановилась.
К концу сбора Юлька после каждого кросса буквально доползала до комнаты по лестнице, вцепившись в перила. Соседка, успевавшая к её приходу передохнуть и спокойно переодеться к ужину, участливо спрашивала:
Давай, я тебе принесу?
Не надо, бурчала в ответ Юлька. Сама пойду. Ты всё не унесёшь.
Да, кормили их действительно очень хорошо. Сытно, вкусно, полезно. И были даже крабы и красная икра. И столы накрывали сервировали на каждого, на белоснежных скатертях, все приборы, все дела.
Ну, может, только ешь не торопясь, чтобы я тоже прийти успела. Чтоб столовку не закрыли и ужин мой не унесли, хмуро просила Юлька соседку.
Та с сочувствием смотрела на Юлькины ноги и обещала охранять её ужин.
Переодевшись, Юля минут десять сидела на кровати, потом заставляла себя встать и пойти. Медленно спускалась по тихой лестнице по одной ступеньке: каждый шаг давался с режущей болью.
Потом оказалось, что её организм всё же не выдержал нагрузку, и возникло воспаление надкостницы. Но её голени как следует вылечили здесь же, в солидном медицинском центре, на следующих сборах. А пока она молчала и мучилась.
Так ещё бы! Она сроду не бегала таких кроссов.
И если на штанге могла приписывать себе целые тонны сколько влезет, то здесь как припишешь?
Все сначала выбегали на шоссе, дружной толпой. Постепенно колонна растягивалась, всё длиннее и длиннее.
Все исчезали из виду сворачивали в лес на тропинку в нужном месте.
И Юлька оставалась одна.
И тут, откуда ни возьмись каждый раз! к ней подъезжала тренерская машина.
Один из тренеров команды был местный. И на кроссы все пять тренеров, включая главного, выезжали на его авто.
Главный приоткрывал окошко и подсказывал ей, как нужно правильно бежать. На какой шаг делать выдох, на какой вдох.
Вскоре он начинал раздражаться всё никак не мог понять: как, при таких длинных конечностях и высоком росте, и при повышенной стройности всего организма можно так плохо бегать?!
Ладно-ладно, Борисыч, успокаивал главного кто-то ещё из тренеров. И сам притискивался к открытому окошку: на ходу давать советы; пусть пока главный передохнёт.
И продолжалось по новой: руку так, ногу так, вдох-выдох, выдох-вдох
Она бежала по шоссе тренерский автомобиль рядом медленно шуршал шинами И думала мрачно: Господи! Да скоро ли там уже можно свернуть в этот мокрый чёрный лес и тогда они от неё отстанут
И уже бессознательно рифмовала все эти бесконечные выдохи-вдохи с одним лишь словом: сдохнуть.
Порой она словно выныривала откуда-то и думала: кто я?.. где я?.. зачем я?..
Оглядывалась вокруг и видела: с одного боку вровень с ней едет машина с тренерами, с другого боку за канавой вдоль шоссе тянется чёрный лес.
А впереди нескончаемый асфальт
На этом сборе осталась последняя тренировка, Ирина подытоживала беседу. Кросс. А после ужина общее итоговое собрание.
А тренеры же не будут проверять эту тренировку, так все говорят, потому что у них сегодня после обеда Всероссийский тренерский симпозиум, машинально отозвалась Юлька.
А нам какая разница? спокойно спросила Ирина и внимательно посмотрела на Юльку, мы же не тренеры. Значит, симпозиум нас не касается. У нас ещё последняя тренировка. Нам сказано: бегать кросс. Значит, мы пойдём и пробежим. И пробежим столько, сколько нам скажут.
Юля вздохнула как можно незаметнее, стараясь спрятать отчаяние. И разочарование: а она-то так мечтала прохалявить этот кросс! Чтоб ему трижды было неладно