А я не поеду, медленно проговорил красавец Родион, после инопланетной кражи, он перешел на работу в нашу фирму.
Я онемела от негодования. Я хотела ехать с ним! Я уже отпросилась с работы, а он меня подставил! Но я промолчала и отошла в сторону. Родион пошел и сел на свое рабочее место, в сторону меня он не смотрел.
В комнату заглянула девушка по имени Полина, она посмотрела в сторону стола начальника и спросила:
А где Родион?
Многие стремились к нему, ответил ей умудренный жизнью начальник лаборатории Степан Степанович Сукачев, вертя в руках желтый карандаш НВ.
Как Вас понимать? возмущенно спросила девушка Полина.
А так и понимайте, молодая леди, к нему всегда стоит очередь из женщин. Он Вас слышит, но не видит, ответил он девушке и медленно повернул голову в сторону Родиона. Родион, ты что, не слышишь? К тебе дама пришла, очередная твоя поклонница.
Слышу, но я занят.
Труженик ты наш. Девушка, Вы слышали ответ? Тот, кто занят, тот Вас не ждет.
Я поняла. Вероятно, я ошиблась комнатой.
Бывает, проворчал Степан Степанович и уткнулся в чертеж, который проверял без всякого на то удовольствия, но с большим знанием дела. Он был очень способным человеком.
На обед в кафе я пошла одна, в сторону Родиона я не смотрела.
Он сам подошел ко мне с подносом в руках:
Анфиса, я не могу с тобой поехать! Понимаешь, не могу!
Не можешь так не можешь, а я поеду. Я никогда не была на берегу Янтарного моря. Меня Сукачев уже отпустил.
Прости, но ты поедешь без меня, сказал Родион Селедкин и удалился, унося свой обед на другой стол.
В вагоне поезда сидела группа туристов, ехавшая на экскурсию к Янтарному морю. В группе было 28 женщин и два мужчины. Один мужчина ехал с женой, второй мужчина был свободен. Я посмотрела на контингент и спокойно достала книгу. Единственный свободный мужчина из 28 женщин безошибочно выбрал меня! Он просто сел рядом со мной, читающей в вагоне книгу, в то время как остальные представительницы туристической группы тихо переговаривались между собой.
Я посмотрела на мужчину невидящим взглядом, словно смотрела сквозь него, перед моими глазами была диадема из янтаря. Кому чего, а мне хотелось золотистую диадему, пронизанную солнцем сквозь янтарь.
Девушка, можно я сяду рядом с Вами? спросил молодой человек.
Я мельком взглянула на очень короткие волосы над молодым лицом и пододвинулась к окну. До окна оставалось одно посадочное место. Минут через пять рядом проехал грузовой состав, из которого вылетел камень. Этот камень на большой скорости врезался в окно рядом со мной. Стекло рассыпалось на мелкое крошево и осыпало меня с ног до головы. Я встала, и с моей головы посыпался стеклянный дождь.
Люди заохали.
Получила я стеклянную диадему, сказала я, ни к кому не обращаясь.
Простите, я не хотел Вас подвигать к окну, все случайно получилось, быстро проговорил молодой человек.
Плацкартный вагон как единый зал, в нем всем все интересно. Я быстро стала личностью номер один, оказывается, и без конкурса красоты можно достичь некой популярности. Стекло с пола вымела проводница обычным веником. Остатки стекла оставались в деревянной раме вагона. Свежий ветер гулял по вагону. Проводница принесла липкую пленку и залепила отверстие в стекле, пробитое куском твердой породы.
Молодой человек, увенчанный короткой стрижкой, сказал, что его зовут Самсон. Имя заинтриговало. Я перестала на него сердиться, словно он был виноват в том, что стекло разбилось. И только тут я заметила галстук на его шее, на котором был изображен конь. Галстук ему подходил во всех отношениях: Самсон был весь холеный и лоснящийся, как породистый конь. От него исходил отличный запах мужского одеколона, очень тонкого, излучающего свежесть своих компонентов.
Я не подумала о том, в каком вагоне меня повезут в Янтарную столицу со старого голубоватого вокзала с башенками. Я почти всегда ездила в купе, а тут собрался веселый табор экскурсантов в плацкартном вагоне. Самсон создал вокруг меня свое поле, которое опекал. С ним было уютно и вкусно. Он угощал меня теми продуктами, которые взял себе в дорогу. У меня ничего, кроме бутербродов из белого нарезного батона с маслом и сыром, не было это мой сухой дорожный паек.
Проводница принесла чай в стеклянных стаканах с подстаканниками времен далеких, рядом положила сахар в маленьких брикетах. Дома я чай с сахаром никогда не пила, но в вагоне вкус менялся, здесь хотелось того, чего нельзя. Мягкие нежные руки молодого человека порхали рядом, они словно клеились ко мне своими клеточками, и это мне начинало нравиться. Вскоре он ушел и пришел в симпатичном спортивном костюме, держа в руках плитку шоколада с орешками. Я ему улыбнулась и отложила в сторону книгу.