Подождав, пока процессия удалится, Ира зло скривила лицо:
Ну, Вовочка, скажу я тебе, это очень похоже на внематочную беременность.
С ума сошла? Стальнов отказывался верить.
Представь себе, в таких делах я кое-что да понимаю. Ты видел, как Ленка кусала губы? У моей соседки было такое, тоже терпеть не могла, орала. Стальнов, не отвечая, с сочувствием смотрел, как Николина, охая, садится на заднее сидение ректорской «Волги». Везти больную в совхоз пришлось Орлову. Мирон умчался в Малаховку, как только Валентина сказала ему, что жену завхоза никто не предупредил о том, что он останется в Астапово до выходных.
Знаешь, от обычной простуды сознание не теряют. Точно-точно, убежденно добавила Ира, стягивая перед входом в барак шапку и выпрастывая из-под куртки широкую русую косу. В глазах её блеснул знакомый Володе огонёк: Ты куда? Спать?
Спать, огрызнулся Стальнов, вырвав рукав. Он знал, что предшествует внематочной беременности, и почему-то знания эти не очень радовали.
3
Мастер спорта и кандидат в сборную СССР по прыжкам в высоту Малыгин шёл по рынку в Гаграх и радовался: вместо того чтобы поехать в колхоз с остальными студентами, Виктор восстанавливался после сложного спортивного сезона на Всесоюзном оздоровительном сборе. Прикупить зелень можно было и вблизи спортивной базы в Лиселидзе, на которой жили сборники, но там вполне можно было нарваться на тренеров. Поэтому вместо обеда Малыгин поехал на рынок в Гагры. У эстонцев, каких в этом приморском кавказском городе было почему-то немало, он купил домашние баклажаны, засоленные по особому рецепту. Получая в руки жирную «подошву», Виктор впился зубами в пряную мякоть и застонал: «Вкуснота-то какая!».
Быстро управившись с первой порцией, Малыгин вернулся к продавщице. Красивая блондинка за прилавком улыбнулась:
Понравилось, дружок?
Мягкий прибалтийский акцент словно таял на слуху. Малыгин блаженно улыбнулся: солнце, теплынь, да ещё и женщина красивая, которая вкусно накормит, чего ещё нужно от жизни?
Ещё бы! Нигде так не умеют делать «синенькие», как у вас на Кавказе.
У нас на Кавказе? женщина лукаво улыбнулась, напоминая о просторах страны и её многонациональности.
У нас на Кавказе, подтвердил Виктор. Как я люблю СССР! В Прибалтике самые вкусные молочные продукты. На Алтае мёд, пальчики оближешь. На Волге рыба, объесться. А у вас тут маринованные «синенькие».
Южные жители, независимо от республик, повсеместно звали баклажаны именно так ласково.
А у вас там это где? настояла женщина на ответе.
Я родом из Удмуртии. Город Чебоксары. Слышали про такой?
Слышали, как же. Только на удмурта ты никак не похож, женщине хотелось поговорить. Такая форма общения с покупателем, когда никто никуда не торопится, характерна для курортных мест. Люди там все добрые, улыбчивые. От тепла ли? А может, от размеренного образа жизни? Этот позитив и внимание к себе отмечал Малыгин на юге всегда, а на Кавказе особенно.
Разглядывая женщину уже с мужским интересом, парень не переставал улыбаться. Торговка уселась на высокий табурет за прилавком, надеясь, что разговор затянется. Боковым зрением она ловила любопытные взгляды соседок, залюбовавшихся спортсменом; покупатель был красавцем. Удерживая баклажан, Малыгин на последнее замечание хмыкнул:
Так я русский. Вот вы же тоже не абхазка? Волосы светлые, глаза вон какие голубые! Малыгину нравилось делать женщинам комплименты. С каждым его словом продавщица краснела и веки её опускались всё ниже. Засмущавшись, она не отвечала. А живёте тут.
Правильно. Живу тут. Торговка кокетливо повела плечами. А ты где живёшь?
В Москве.
У-у, протянула продавщица, словно ответ разочаровал её. Виктор нахмурился, но тут же получил пояснение: В Москве у вас вкусного точно ничего нет. Всё с периферии тащат. Снабжают столицу.
Ага. Чтобы потом приезжие обратно всё в свои города увозили, Виктор не удержался и стал есть второй баклажан, продолжая разговор и утирая замаслившиеся уголки рта выданной салфеткой. Размеренный говор местных жителей баюкал, как шум прибоя. Продавщица засмеялась и добавила, тише и оглянувшись:
А тебе кроме «синеньких» ничего не надо?
А что у вас ещё есть? спортсмен по опыту знал, что, если женщина торгует соленьями, наверняка у неё имеется свой сад (в посёлке все жили в частных домах), а в нём парочка плодовых деревьев, фрукты с которых продают повсеместно за копейки. Так и оказалось. Женщина предложила чачу, мандарины и хурму.