Умное зеркало! Я разговариваю на пятнадцати языках, разбираюсь в последних тенденциях моды, могу побеседовать о литературе и о новейших достижениях в косметологии
Хм хорошо, ответила Полина, чувствуя себя странно за этим разговором. А с потусторонними Я хочу сказать, не с магами, вы тоже беседуете О литературе?
Нет, ну что вы! Зеркало зашлось приятным мужским смехом. Как можно! Разве вы не знаете, что эти людишки не видят Умных зеркал? Они не могут со мной беседовать. Никак нет!
Значит, нас сейчас не слышит девушка из соседней примерочной?
Слышит. То есть она слышит вас, моя дорогая мадемуазель, а меня нет. Она думает, что вы просто болтаете сама с собой.
«Бедняга! подумала Полина. Она уже второй раз за сегодня думает, что я не в своем уме!»
Так что вы решили по поводу этой юбки? спросило зеркало, напомнив Полине о том, что она все еще стоит, одетая в цветастую юбку до пола.
Я не знаю. Вообще-то, она ничего, но длина
Ничего! Скажете тоже! Да ведь это самая модная вещь сезона! вскрикнуло зеркало, театрально закатив переливающиеся амальгамные глаза.
Да? неуверенно спросила Полина.
Да-да-да! Берите! Берите ее, моя дорогая мадемуазель, и не пожалеете. Будете самой модной, самой красивой среди подруг!
Вот самой красивой уж точно не буду, весело улыбнулась Полина, подумав об Анисье.
Говорю вам, будете, заверило зеркало и тут же с бравадой выкрикнуло: В моде хиппи! Длинные платья! Большие очки, цветочные мотивы!
Ладно-ладно, я возьму ее. Буду самой модной и самой красивой. Но если все же не получится, подарю ее Маргарите.
Кто такая Маргарита? с любопытством настоящей сплетницы спросило зеркало.
Прощайте, было приятно пообщаться, и спасибо за совет! Полина прихватила платье с юбкой и вышла за шторку примерочной.
Микоэля она заметила сразу же: ее взгляд упал на его русую макушку, едва она покинула примерочную, Мик направлялся к кассам, в одной руке держа кипу вещей, в другой же сжимая мобильный телефон, в который он отчаянно тыкал пальцами, явно без какой-то надобности.
Мама звонила, с легким раздражением проговорил он, сунув телефон в руки Полине. Сказала, мы срочно должны вернуться. Тебя там кто-то ждет. Ты это берешь? Давай сюда, я заплачу.
Кто меня ждет? удивленно воскликнула Полина. Кто, она не уточнила?
Может, и уточнила, но ты же знаешь Микоэль все так же раздраженно кивнул на телефон и пошел расплачиваться за покупки.
Через некоторое время они покинули магазин и оказались в торговой галерее.
Полина вцепилась в рукав Мика и, поудобнее перехватив пакет с покупками, оглянулась:
Нам в другую сторону, лифт там.
Нет, спустимся по лестнице. Мама сказала, чтобы мы сию секунду были дома.
Это логично, по-твоему?
И действительно, чтобы дойти до лестницы, нужно было миновать не менее пяти магазинчиков, тогда как до лифта оставалось всего несколько шагов, но Микоэль, поглядев на кузину со снисходительной улыбкой и ничего не объяснив, повел ее за собой.
Мик, ну что за привычка! Я не понимаю.
Сейчас сама все увидишь.
Все равно сию секунду мы не будем дома. Нам еще две остановки на автобусе. Если только такси поймать
Лестница хорошо освещалась. Несколько ступенек вниз, и пролет кончился, за ним открылся еще один. В здании было всего два этажа, но, когда за нужным пролетом показался еще один, Полина насторожилась. Лампы тут горели не так ярко, цветные панно померкли, а за следующим поворотом и вовсе исчезли, растворившись на шероховатых бледно-зеленых, как осиновый лист, стенах, по странному стечению обстоятельств оказавшихся ужасно похожими на те, что были в подъезде дома дядюшки Феншо.
Микоэль? Мы что, уже дома?
Нет, тут живет мадам Бото, а мы под ней, ты забыла?
Нет, не забыла Но Знаю, я должна была уже давно привыкнуть, тем более на физимагии мы постоянно разбираем все эти явления, но, по правде говоря, я все равно ничего не понимаю. Как мы тут оказались?
Что? переспросил Микоэль, обернувшись. Когда ты так быстро говоришь по-русски, я ничего не успеваю разобрать.
Ничего, Мик, ладно
Они остановились у неприметной двери, возле которой стоял большой горшок с гортензией, и позвонили. Открыла Ольга Феншо, ее обычно немного встревоженное выражение лица стало еще более встревоженным:
О, мои дорогие. Наконец-то, вас уже ждут. То есть не вас обоих, конечно, а Полюшку.