ФИНАЛЬНОЕ
Я закругляюсь, Гульсара,
Не потому, что исписался,
Но потому, что не касался
Тебя с утра и до утра.
А как хотелось навестить
Тебя во время ночи лунной
И на гитаре семиструнной
Грядущий день оповестить
О состоявшейся любви!
О воплощении надежды!
(Она рифмуется с «одеждой»,
Быть может, и на пехлеви).
Но ты, как небо, далека,
Но ты, как звезды, недоступна.
Твоя обитель неприступна
В нагорной зоне Чарвака.
А просто так писать стихи
И воспевать твой образ дивный
В порожней страсти дефективно:
Так блеют горе-валухи.
И потому, чтоб не упасть
В твоих глазах, оповещаю,
Что с этой ночи прекращаю
Являть тебе пустую страсть.
Своей душе постанови
Не исключать из списка знаний
Науку песенных признаний
Моей отвергнутой любви.
Благодарю тебя за то,
Что ты живешь на этом свете
И что не будешь ты в ответе
За все, что нами нажито.
Будь безнаказанно щедра,
Не отдавай себя гордыне
И не жалей о том, что ныне
Я закруглился, Гульсара.
«ВЫ» и «ТЫ»
Я встретил Вас во глуби Интернета.
Подобьем свежей утренней зари
Вы были вне забытого сонета,
Но ты была у нового внутри.
Мир Интернета оказался тесен
И я нашел Вас, мышью копоша.
Мне статус Ваш ничуть не интересен,
Но интересна мне твоя душа.
Я посвятил Вам песенную душу,
И Вам одной я музу подчинил.
Но, черт возьми, милейшая Настюша,
Ты предпочла поэзии верзил.
Испорчен век испорчены и судьбы,
И Вас, увы, испортили жлобы.
И приговор озвучили нам судьи,
Что ты соната не моей судьбы.
Такой вердикт любого обезличит,
Кто не избег духовной нищеты.
И Вас моя любовь не возвеличит,
Пока меня не возвеличишь ты.
ОБРАЩЕНИЕ К СИНЬОРЕ
Что ж, если нам с тобой не суждено
Испить из чаши страсти первородной,
Давай хотя бы будем заодно
В любви к стране, пока что несвободной.
Ты говоришь, что любишь край родной
И для него готова стать сардаром,
На деле же играешь со страной
И норовишь все получить задаром.
Любимая, ну как ты не поймешь,
Что все твои грехи давно известны?
Их знает даже маленькая вошь;
О них в миру уже слагают песни.
Пора тебе оставить эту роль,
И не рисуйся белой и пушистой;
Самой себе быть женщиной позволь;
Не будь такой колючей и ершистой.
Давай объединим с тобой сердца
Во имя счастья нашего народа,
Чтоб даже волей Вышнего Творца
Не ограничилась вовек свобода.
И будет нам величие дано
За то, что мы, преодолев раздоры
И став в любви к Отчизне заодно,
К единой цели устремили взоры.
«НЕВЕРУЮЩАЯ»
Взойдя на страсти минарет,
Я призывал тебя к молитве,
Но ты сказала строго: «Нет»
Моей кощунственной ловитве.
Я проповедовал любовь,
Лишь для тебя читал Писанья,
Но ты меня в свою ятовь
Не пропустила для касанья.
Я образа от образин
Не различал в порыве страсти,
Но ты сказала: «Муэдзин,
Не ты моё на свете счастье».
Я лбом к стопам твоим припал,
Хотел смягчить тебя намазом,
Но ты опять: «Мой идеал,
Кто освятит меня алмазом».
Я возразил: «Ведь у тебя
И без того алмазов много!»,
Но ты возвысила себя
И избежала диалога.
Я вновь взбежал на минарет,
Но вдруг осекся в краснобайстве,
Поняв простое: больше нет
Тебя в моей иссякшей пастве.
ОБЪЯСНЕНИЕ
А разве это криминал
Любить красавицу заочно
И посылать ей неурочно
Душой рожденный мадригал?
Но если это криминал,
Пусть призовут меня к ответу
За то, что глупому рассвету
Я мудрость тьмы предпочитал.
Когда в тиши все гуще мрак,
И даже звезды не мерцают,
Меня камены созерцают
И предвещают тайный брак.
Я не краснею, как бурак,
Когда из древнего поверья
Мечта, выдергивая перья,
Их не бросает в буерак,
Но ежесуточно из них
Сооружает опахала
И навевает для нахала
При каждом взмахе новый стих.
Да, я не ангел и не мних,
Но разве это преступленье
Иметь особое мышленье
Во времена неразберих?
И мне не нужен мартингал,
Чтобы увидеть путь-дорогу
К недружелюбному порогу,
Где для других в жару мангал.
Я никогда не избегал
Жестоких битв на почве страсти,
Вот почему я шлю на счастье
Моей любимой мадригал.