Свиридов выделял деньги на нужды церкви и ежемесячно фиксировал это суммы в своей общей тетради в «кладовочке» эти суммы менялись в зависимости от нужд церкви.
Тоня на обратном пути обязательно заходила на рынок и в Универмаг, и без покупки никогда не уезжала. И еще без разговоров местные ее хорошо знали и всегда находился желающий с ней побеседовать
Олежек, выслушай меня
Что-то случилось? Почему ты дрожишь, милая?
Катя Бганцева дрожала крупной дрожью и не могла успокоиться.
Выслушай меня пожалуйста
Олег хотел обнять Катеньку за плечи.
Олежек, не надо! Выслушай меня Мне страшно я не могу понять, почему
В любом случае не дрожи. И успокойся. Я внимательно слушаю тебя.
Пожалуйста спокойно выслушай мне страшно но я больше не могу
Или успокойся или помолчи
Олег очень осторожно прикоснулся к сознанию девушки. И почувствовал смятение и обрывки воспоминаний как ее похитили какие-то отморозки, как ее выручил Свиридов, как общительный молодой человек катал ее на лошади, а потом они купали лошадей и она без смущения раздевалась перед ним, а это был Гриша А потом Олег, Олежек, Олеженька
Если ты будешь так дрожать, то я ничего не пойму. Успокойся. Ты только помни, что я тебя люблю.
Девушка перестала дрожать, но залилась слезами.
И сквозь слезы стала рассказывать Олегу про свое похищение, о котором ей не советовали даже вспоминать, про дядю Толю, про Гришу и про лошадей на озере
И Олег старался успокаивать ее, и внимательно слушал вздрагивающий голос плачущей девушки, которая для него так много значило.
И Катя понемногу успокаивалась, и даже начинала удивляться своему страху.
Кого она испугалась? Своего Олега, Олежку, Олеженьку, которого она любила и которому безгранично доверяла? Что на нее накатило?
Анатолий Иванович, у вас как я слышал был проект с Вадимом Тумановым? И как?
Да, команда Туманова построила у нас новую взлетно-посадочную полосу. Работали нормально, без эксцессов.
Что за человек Вадим Иванович?
Человек много переживший, но не озлобившийся. Энергичный, деятельный, талантливый руководитель.
Имеет ли смысл привлечь его к делу?
Ресторан Курана назывался «На берегу Куры» и внешне выглядел очень скромно.
Скромная вывеска, не бросающаяся в глаза, окна-витрины с горными пейзажами (производства Гриши Свиридова, о чем Куран даже не знал), стильная деревянная дверь с надписью «Добро пожаловать!».
Рядом с этой дверью была дверь на верхние этажи с двумя очень скромными надписями: «Юридическая помощь. Недорого!» и «Недвижимость для всех».
Свиридов появлялся в ресторане очень редко, чаще всего тогда, когда его вызывал Куран.
Куран, или Игнат Семенович Куранов, разительно изменился, довольно умело управлял рестораном, дисциплинированно отчитывался перед Свиридовым о доходах и расходах и без нужды его не дергал.
Сегодня Свиридов материализовался в предбаннике пожарной лестницы и вошел в зал в виде «юриста» в модном бежевом костюме, модных громадных роговых темных очках и с темным париком с короткими волосами цвета темной меди.
И увидел за столиком в зале Галину Борисовну и Чулпан Наилевну они сидели и обедали. Чулпан подняла глаза, повела взглядом по залу и чуть заметно вздрогнула в импозантном мужчине она своим артистическим глазом узнала Свиридова?
Свиридов неприметным движением поднес палец к губам и прошел к своему столику этот директорский столик помещался сбоку, у стены, и там его ждал Куран.
Куран встал навстречу Свиридову, двумя руками пожал ему руку, жестом пригласил к накрытому столу. Тут, рядом с Кураном, Хаматовой не было видно Свиридова, но зато теперь его было видно Волчек.
Часто к тебе заходят артисты из «Современника»?
Почти каждый день. И еще иногда звонят из театра и просят зарезервировать зал для труппы это у них бывает часто. Я некоторым выдал льготные карточки, обедают со скидкой.
Не разоришься? Большую скидку даешь? Много карточек выдал?
Оказывается, Куран, который жил буквально рядом с театром и никогда там не бывавший, вдруг стал театралом и стал посещать все премьеры!
Чулпан сняла со спинки стула сумочку и направилась в туалет, а Свиридов шагнул в дверь, ведущую за кулисы, но оказался перед Чулпан в узком коридоре перед туалетом.
Спокойно, Чула, я Дубровский!