Кто были эти люди, Шарль?
Не буду искушать вас и терзать неведением. Этот второй отряд принадлежал Хуану дЭкскуриадо, у него поместье недалеко отсюда. Мы останавливались у него, когда искали вас, дорогой Александр. Я навёл о нём справки, он здесь на Сицилии в изгнании, состоит в оппозиции к герцогу Оливаресу[9] и мог стать хорошим союзником в борьбе с чиновниками из Палермо и в войне с Перруджи, так как он благородный кабальеро и терпеть не может несправедливости. Пока вы поправлялись от ран, я ездил к нему пару раз и договорился о помощи. Как только люди алькайда подошли к замку, сын Мигеля, Сальваторе, оседлал коня и поспешил за сеньором дЭкскуриадо. Ну, а дальше, ты всё видел, Педро.
Де Бриан, вскочил со своего кресла и подошёл к Шаньи.
Спасибо, Шарль. Ты опять спас нас, мы в долгу перед тобой.
Оставь, оставь благодарности Александр. Я просто делал то, что обещал твоему отцу, ну и конечно то, что я умею делать лучше всего.
Они вернуться, и тогда нам уже никто не поможет, надо срочно уходить отсюда. Господин барон, господин граф, вещи собраны, и мы можем уйти, хоть сейчас.
Молодец, Педро. У нас тоже всё готово, в Палермо улажены все дела, корабль ждёт нас, и вечером мы сможем выйти в море и вперёд, во Францию! Буше, собирайся, мы отправляемся во Францию!
Извините, Шарль, но я не могу сейчас, уехать.
Почему? Что за чёрт?! в один голос вскричали Педро и Шаньи.
А так как Александр, стоял потупившись и молчал, Шаньи подошёл к нему, обнял за плечи, и уже более спокойно, спросил:
Почему ты не можешь сейчас уехать, в чём причина, объясни нам, ради Всех Святых?
Я должен попрощаться с ней.
С кем?
Я понимаю, что задерживая вас здесь, я обрекаю всех нас опасности. Но я не могу, уехать вот так, не попрощавшись. Я ей обещал. Я не прошу вас идти вместе со мной, ждите меня на корабле, я быстро, я вернусь
Кто она?
Педро уже всё поняв, искал повод или возможность, как-то отговорить Александра от этой затеи.
Анна-Мария де Сальво. Поймите меня, я должен, я ей обещал.
А-а-а, это та сеньорита, из-за которой у вас произошла дуэль с Перруджи. Послушайте, Александр, но это глупо. Вы можете вернуться к ней позже, когда всё утихнет и уляжется. Вы ей всё объясните, уверен, она поймёт.
Де Бриан упрямо сжал губы.
Нет, я должен сделать это сегодня ночью. Я знаю где окно её спальни, я знаю перелаз через ограду, я смогу, сам Сказать ей только два слова
В бессилии граф опустился в кресло.
Кто она вам, вы любите её? спросил Шаньи.
Я не знаю. Знаю только то, что не могу уехать, не попрощавшись с ней.
Любовь ты погубила Трою, по латыни пробормотал Шаньи. Чёрт, добавил по-французски, и поняв, что переубедить Бриана не получиться, он вздохнул. Я думаю, утро ничем не хуже вечера, и даже если испанцы опять заявятся ночью, то нас в замке не будет, здесь теперь управляющим купец Зоргэс, а алькайд, наверняка дважды подумает, прежде чем ссориться с этим плешивым греком. Как ты думаешь Педро, а не совершить ли нам вечернюю прогулку, к дому этого графа де Сальво? Где он обитает?
Я согласен.
Послушайте граф, Педро, не стоит
Решено, не слишком вежливо но настойчиво, перебил де Бриана Шаньи, а оттуда сразу на корабль. Буше, проследи, чтобы отправили и погрузили все вещи, и возвращайся, ты нужен нам.
Буше вышел, а в комнате повисло молчание, которое нарушил Педро:
Дом графа де Сальво находиться к востоку от Палермо, порядка десяти лье отсюда. Обычная гасиенда испанского вельможи невысокая ограда, парк, три этажа, охрана с собаками. Если ехать, то сейчас.
Шаньи кивнул.
Александр, мы ведь друзья, верно?
Да, Шарль.
Ну вот, если вы решили поехать к этой сеньорите, то мы поедем с вами, мы поможем вам. Друзья, должны помогать друг другу, иначе какие они друзья.
Благодарю, Шарль, вы
Бросьте, Александр, уверен, что для меня, вы поступили бы также. Наших лошадей привели?
Да, ответил Педро, незадолго до вашего прихода, какой-то перепуганный грек.
Вот и хорошо. Александр, идите наверх и подготовьтесь, берите только, самое необходимое.
Когда де Бриан вышел, Шаньи, повинуясь какому-то импульсу, бегло рассказал Педро обо всём, что произошло в таверне Андреаса, заострив внимание на истерике Александра, после смерти Рисобаля.
Граф, но ведь ему всего пятнадцать лет, а он столько уже пережил, столько всего навалилось на него в последние месяцы, что Я обучал его, обучал хорошо, рассказал и показал ему, почти всё, что знаю и умею сам. Я готовил его к войне. Но я не смог дать ему то, что дать было не в моих силах это опыт, который приходит с годами. Уверен, что под вашим руководством, он сумеет набраться его и преодолеть себя Или уже преодолел, убив Карлоса Перруджи Вы же знаете, что кровь, страдания, лишения, смерти друзей и товарищей, ощущение того, что и тебя могут убить в любой момент, ломают даже стойких, несгибаемых людей, отличных солдат, прошедших через десятки битв. А тут Ему только пятнадцать лет. Иногда мне хочется, чтобы он не взрослел, а остался бы милым, смышленым, любознательным мальчиком, хочется, чтобы сердце его не черствело, а душа не грубела, но, увы,это не в моих силах.