Четверо мастеровых жались около стенки. За стойкой стоял белый как полотно Андреас, который впал в ступор и таращился своими застывшими глазами прямо перед собой.
Альгвазил, плечом раздвинул своих солдат и вышел вперёд.
Именем короля Испании, вы арестованы как французские шпионы. Предлагаю вам бросить оружие, сдаться и следовать за мной. Добровольно.
Ему ответил граф де Шаньи, мозг которого с лихорадочной поспешностью искали выход из этой западни.
Нам сдаться? Шаньи усмехнулся, Вы нас ещё плохо знаете. Я предлагаю вам освободить нам дорогу и дать нам возможность уйти, по-хорошему. Тогда, никто не пострадает.
Поражённый такой дерзостью чиновник не нашёл ничего лучшего, как пробормотать:
Вы отказываетесь, но нас ведь больше
Тем хуже для вас, значит, мы пройдём по вашим трупам.
Ослабев из-за потери крови, Рисобаль пошатнулся. Де Бриан успел вовремя поддержать его, не дав упасть.
А-а-а, Рисобаль, предатель и трус, ты тоже здесь. Я так и думал, что ты заодно с ними, подал голос из-за спины солдат Карлос Перруджи.
Рисобаль выпрямился, его затуманенный взгляд остановился на лице Перруджи.
Выйди сюда Карлос, выйди не бойся, и я покажу тебе, кто из нас трус, ты, ублюдок, из грязного и подлого семейства убийц.
Альгвазил медлил. Поначалу, когда Карлос Перруджи прибежал к нему домой, объяснил суть дела и вручил деньги, дело казалось ему простым и выгодным, подумаешь, арестовать двух французов, а затем передать их в руки семьи Перруджи. Пара пустяков. Для этой цели они зашли в казарму ополчения, и он своей властью, не поставив в известность алькайда, с которым наверняка пришлось бы делится, а то и отдать всё, взял два десятка солдат, которых наверняка хватит для ареста двух человек. Но сейчас, здесь, увидев их лица, одухотворённые отвагой и решимостью, уразумев, что они скорее умрут, чем подчинятся ему, он растерялся.
Пауза затягивалась. Её нарушил Карлос, который из-за слов Рисобаля, поначалу стушевался, а сейчас, присутствие альгвазила, его солдат, двух своих наёмников, придало ему смелости, и он закричал:
Вперёд, убейте их! Кто убьёт хоть одного, получит двадцать, нет тридцать дублонов! и, отступив немного назад, он вытолкнул вперёд, двух своих человек.
Солдаты, ободрённые столь щедрым обещанием вознаграждения, тоже дружно кинулись в атаку.
Один из людей Перруджи, был сразу же сражён ударом Шаньи, второй успел отступить, вытащил кинжал и метнул его в де Бриана. Летящий кинжал отбил Рисобаль, но тут же, поплатился за это остриё алебарды одного из солдат вонзилась ему в бедро. Ему на выручку пришёл Шаньи, который прикрыл его, что позволило капитану отойти. Шпага Шаньи летала как молния, миг и два солдата упали захлёбываясь кровью. Де Бриан не отставал от него и заколол одного солдата, второго серьёзно ранил в руку, и тот отступил за спины других.
Солдаты, городская милиция, привычная обирать пьяных и собирать мзду с проституток и содержателей притонов, отступили. Между ними и оборонявшимися возникла баррикада из павших, трое из которых были мертвы, а один, хрипел и всё пытался подняться. Лицо альгвазила было белым. Он был молод, должность, досталась ему по наследству от дяди, и он никогда ещё не видел смерть так близко. Представив, что и его могут, вот так вот, запросто убить или тяжело ранить, и он будет, как вон тот солдат, силится подняться, роняя с губ кровавые пузыри, он ослабел, ноги его подкосились, и прислонившись спиной к стене, и уже ничего не видя перед собой, начал медленно сползать по ней вниз.
Дайте нам уйти, и никто больше не пострадает, выкрикнул Шаньи. Перед ними было девять солдат, и он считал, что шансы равны.
Но злоба Карлоса Перруджи, была больше благоразумия, и в ответ он закричал:
Вперёд, именем короля! Пятьдесят дублонов тому, кто убьет их!
Видя, что солдаты не уходят, а наоборот, понукаемые Перруджи, стали медленно и осторожно продвигаться вперёд, Шаньи прошептал де Бриану и Рисобалю:
Отходим наверх.
И все трое начали пятиться к лестнице. Их отступление ускорилось, когда дверь ведущая на конюшню слетела с петель под напором пятерых солдат, которые вбежав в таверну и осмотревшись, перешли в атаку с фланга. Бедняга Рисобаль получил ещё один укол шпагой в руку, но своего оружия не выронил. Ослеплённый болью, едва державшийся на ногах от потери крови, он принялся размахивать шпагой перед собою, да столь удачно перерезал горло одному из нападавших, что остальные предпочли держаться подальше от его клинка.