Но только он собрался, откинувшись на спинку стула, вытянуть ноги под столом, как до него со стороны левого уха, то есть сбоку, доносится незнакомый голос. Значит, любите экспериментировать. И, конечно, Алекс от такой неожиданности, чему также способствовал его переход в расслабленное положение, нервно одёрнулся прочь в сторону и с выражением недоумения посмотрел в ту сторону, откуда до него донёсся этот голос. Ну а там вроде бы на первый взгляд нет ничего такого страшного, из-за чего стоило так дёргаться за ближайшим столиком сидит средних лет, ничем столь особым не примечательный человек, который смотрит на него и даже улыбается и Алекс, собравшись с мыслями, переспрашивает незнакомца. Извините, я не понял. Что вы спросили?
Что ж, я могу повторить, если вам это непонятно. Заметьте, я констатирую факт, а не предполагаю вы любите проводить эксперименты и при этом на людях. С такой жёсткостью в голосе всё это сказал незнакомец, что Алекс почувствовал внутри себя дрожь и заодно вдруг понял, что, пожалуй, видимость обманчива и этого человека всё-таки стоит опасаться. При этом это заявление незнакомца внутренне покоробило Алекса, он терпеть не мог, когда кто-то лез ему в душу, и это сыграло свою роль, и он в довольно резкой форме вопросительно ответил ему:
А вы собственно кто такой? Но такой ответ Алекса ничуть не охладил пыл этого дерзкого незнакомца, а наоборот, распалил в нём желание вмешиваться. И он как само собой разумеющееся, бесцеремонно пододвинувшись к Алексу, начал по своему, необычно представляться.
Я бы мог сказать, что это не важно, или же сославшись на вашу неосведомлённость насчёт значимости моего имени, оградить её от ваших поползновений узнать его, но я так не поступлю и скажу вам его. Меня зовут Сер Здесь незнакомец вдруг запнулся и, задумавшись, пробормотал. Хотя нет, это имя в прошлом. После чего незнакомец ещё немного поворошил свою память и, вернувшись из её глубин, назвался. Меня все знают под именем Секунд. И ты можешь так меня звать.
Но видимо Алекс совсем не доверяет этому незнакомцу, и он имеет на это полное право, раз он так замысловато переспрашивает его (вдруг тот передумает так называться и назовёт другое имя). Как-как?
Но этого Секунда видимо трудно сдвинуть с собственной мысли, если он сам того не захочет, и его глаза даже не загораются от возмущения, услышав такой дерзкий вопрос в свой адрес. И он спокойным, рассудительным голосом отвечает. Понимаю, не совсем обычное имя. Но так всегда бывает, когда имя подбираешь сам, а не кто-то со стороны, хоть и имеющих на это своё родственное право людей. А сторонний, даже самый любящий взгляд, что ещё субъективней, всегда поверхностен и не может точно отобразить истинную суть человека. Так что на мой взгляд будет вернее, если человек сам позаботиться о выборе для себя имени. Вот я и позаботился о себе, выбрав, как мне кажется, достаточно запоминающееся и знаковое имя. Оно значит, что я никому не позволю на себя смотреть свысока. С жёстким натиском на слова и с твёрдой уверенностью, что иначе и быть не может, закончил говорить Секунд, смотря на Алекса.
И Алекс скорее убеждён им, чем нет, правда у него натура такая, что он не может принять данность без того, чтобы к ней не придраться, так он для себя уже решил, что этот Секунд и без своего грозного имени мало кому позволил бы разговаривать с собой не на равных, а его имя этого всего лишь приложение к нему, и он с некоторой непримиримостью обращается к Секунду. Тогда не понятно, зачем бросаться из одной крайности в другую, теперь смотря на меня свысока.
Ничего подобного. Искренне удивляется Секунд. Раз вы любите экспериментировать, и нечего тут отнекиваться (опять наговоры, Алекс даже и головой в отрицании не мотнул), то я счёл возможным предложить вам (а совсем недавно тыкал) поучаствовать в одном эксперименте. И хотя у Алекса возникла масса замечаний и вопросов к этому увёртливому Секунду, да хотя бы, наконец-то, выяснить у него, откуда он это взял, он не стал на всё это отвлекаться. И пока перед ним находится Секунд и требовательно на него смотрит и ждёт ответа, то нужно постараться, как минимум, не разозлить его, а уж потом, как только появиться возможность, то избавиться от его опеки а как Алекс подспудно чувствует, тот обязательно захочет эту опеку ему организовать («На хрена?», но это ещё один вопрос из огромной массы вопросов).