Чё за штучка-то? Шокер?
Мини-видеокамера. Шпионская. Мы ее в 423-м приделаем. А сами рядом будем.
Смотреть, как Дашка с Джорджем этим трахается?!
Та не гони волну! Мы же не будем три часа ухи к стенке прислонять неизвестно еще, когда они придут.
Нууу ладно. А зачем она на нашем сайте нужна?
Вот тебе все разжевывать надо! У тебя Дашка любит кино снимать во время траха?
Да не то чтобы очень
Ну вот. Да и сам отвлекаешься. А так повесил в спальне, да и занимайся делом.
Ну, круто.
Сделал заказ? Номер прописал?
Прописал.
Во сколько ночная смена начинается? Пересменка когда?
В восемь.
Ага. Значит, нам надо хоть в полвосьмого быть. Или в семь лучше.
Будем. А теперь что?
А теперь покурим да и поедем.
Так рано еще.
Ну в магазин надо. Домой ко мне потом.
В супермаркете Михаил побросал в тележку два французских батона, три упаковки сосисок, грузинского кетчупа, упаковку «Карлсберга», нашел самую большую шоколадку, подумал и взял еще торт и гроздь здоровенных бананов. Дома они подняли все это на четвертый этаж, разобрали, запихали восемь сосисок в микроволновку, покромсали батон, открыли по банке пива и уселись за стол.
Фух, полегчало даже.
От пивчика?
Нет. От плана. Всегда легче, когда знаешь, что делать, а не просто тупо сидеть и ждать.
Это да. Ждать хуже нет. По себе знаю.
А ты чё ждешь-то?
Ну всяко бывает. Уйдет Белка к подружкам, а ты сиди думай: куда пошла да что там делает.
Эт точно. Может ей на задницу твою видеокамеру цеплять?
Да у нее радиус действия пятьдесят метров. Да и нельзя так жить, Тимка.
Нельзя. Я и сам знаю, что нельзя. А чё делать-то?
Делать? Много чего можно. Вот ты торт когда домой последний раз покупал?
Торт? На восьмое. Марта.
Ну вот. А на дворе лето. А цветы?
Ну ты загнул! Цветы. Я покупал.
Когда?
Ну в марте, когда же еще.
Вот видишь.
Я ей телефон новый купил.
На день рожденья?
Ну да.
Эх, брат, ну что тебя всему учить надо. Окурков сколько дома оставил?
Окурков? Да кто ж их считает, окурки-то?
Никто не считает. А цветы два раза в год покупаешь.
А чё ж мне, просто так домой с букетом припереться? И чё говорить?
А говорить надо просто: «Вот, купил тебе цветы». Если язык на большее не способен.
А она спросит: «А чё эт ты ни с бухты-барахты? Провинился?»
А ты скажи: «А потому что ты у меня самая лучшая. А я засранец».
А чё эт я засранец-то?
Потому что сам этого никогда не говоришь.
Это ты сразу такой ученый родился, Мишка?
Нет. Я тоже граф еще тот. Мы же с тобой в Мухосранске живем, а не в Париже.
Ну и неплохо живем.
Неплохо. Бабла срубили. Телки у нас классные. Хаты есть. Что еще надо.
Да, классные. Только моя мне изменяет. Ты забыл?
Да погоди ты раньше времени пургу гнать. Может, это она просто номер забронировала. Знакомому Джорджу. Шоколадку заработала.
Знакомому. Джорджу. А мы чего тогда туда со шпионской камерой премся?
А чтобы не думать дурню всякую. Ее же просто так из головы не выгонишь.
Ну она же не просто так туда попала.
Дурня? Не просто.
Так чего ж.
А того, что ты ее любишь. И боишься потерять. И готов за нее насмерть драться. Шпагу-то взял?
Да я его и без шпаги об колено!
Вот видишь. А ей, может, хочется, чтоб на шпагах. А она будет платочком лицо закрывать и в обморок падать. А из-под платочка подглядывать будет, как ты герцога этого продырявишь восемь раз. А потом на колено станешь и скажешь: «Мадмуазель! Вы прекрасны как утренняя заря! Вы звезда моего сердца! Оно у Ваших ног навсегда! Решайте мою судьбу! Иначе, я тут, блин умру к едрене фене в сей момент».
Мишка. Это ж мы еще только по одной выпили. А ты так разошелся.
Ну и что?! Давай и по второй, покурим, да и будем собираться на маршрутке придется ехать.
Треугольный фронтон Гранд-отеля подпирали кариатиды с такими грудями, что сразу возникала мысль о Силиконовой Долине. За стойкой сидела девушка с круглым лицом, усыпанным веснушками.
Здрасти. Я тут Вам звонил номер забронировать. 422-й. Да. Заплатил. Видно уже? Отлично. Это ключ такой? Прикольно. Вам эндорфинов плитка. Наркотики? Нет! Это гормоны счастья. В шоколаде живут. Это Вам спасибо.