Ты кто и зачем здесь, спросил его Пол, продолжая нависать над ним как гора.
Я Патрик, это наш дом, но мы не живем в нём постоянно, потому что это очень опасно. Поэтому мы прячемся неподалеку под землей, а сюда ходим за продуктами и так по необходимости, испуганно глядя на них, произнес мальчуган. Вдруг из его глаз покатились слезы, и он тихо прошептал, не убивайте меня, пожалуйста я сделаю всё, что скажете. Мама очень больна, а у папы нет сил о ней заботиться, потому что он совсем плох после того как его покусали дикие собаки. А сестренка одна не выживет.
Он плакал тихо, почти беззвучно, стараясь даже своим плачем не раздражать их. Большие крупные слезы текли из серых, широко открытых и, не по-детски взрослых, глаз, а он даже не пытался их стереть, а просто смотрел им в глаза.
Пол встал и отошел к закрытому ставнями окну. Он молча смотрел сквозь небольшую щель на дорогу, проходящую перед домом.
Джон сидел, опустив голову вниз, и комок стоял у него в горле от этих страшных своей недетской безысходностью слов.
И он и Пол повидали много в этой жизни, они убивали и много раз сами были на волосок от смерти, они видели горе и смерть рядом, и смогли уцелеть, лишь только закаляясь в этой постоянной бойне.
Но сейчас они впервые увидели неприкрытую искреннюю боль так близко, они впервые почувствовали страшную человеческую незащищенность и готовность к смерти прямо рядом с собой она смотрела на них сквозь слезы глазами ребёнка готового на всё ради жизни своих родных.
Ты хочешь есть? раздался голос Пола.
Тихое всхлипывание прекратилось, и они услышали едва различимый вздох облегчения.
Мне бы семью покормить, совсем по-взрослому ответил мальчишка.
Как ты себя чувствуешь, может болит что? как бы отвечая на его фразу, произнес Джон.
Нет, мне хорошо, ответил Патрик и попытался сесть на диване, но вдруг его лицо посерело, и он стал заваливаться набок. Джон успел его подхватить и уложил обратно.
Голодный обморок, да ещё и придушил ты его не слабо, констатировал Джон, надо его накормить, а то он, по ходу, только семью и кормит, а сам себе отказывает.
Пол поставил чайник на огонь и сходил в погреб за едой. Он нарезал тонкими кусками ветчину, налил в бокал вино и накрошил в тарелку сухарей, замочив их водой и добавив туда мёда. Джон за это время успел сходить к Мари, убедился, что она спит и вернулся в столовую. Патрик уже пришел в себя и глазами голодной собаки смотрел на все эти яства, но притронуться к ним не смел. По нему было видно, как он устал устал от одинокой борьбы за выживание, от обессиливающего голода, от неимоверного желания насытиться, но его воля не разрешала это сделать, и он приносил еду своим родным, не притронувшись к ней, лишь довольствуясь парой сухарей за день.
Пойми, произнес Пол, если ты сам не будешь есть, то не сможешь ни прокормить, ни защитить свою семью. Насколько мы поняли теперь ты главный мужчина в семье, так?
Мальчишка кивнул, продолжая не отрываясь смотреть на стол.
А раз так, то ты должен быть сильным, а без еды ты только лишь обуза для своих родных ни помощи, ни защиты ты им оказать не сможешь, а это в конце концов приведет и их и тебя к смерти. Надеюсь, что это ты понимаешь? закончил свою речь Пол.
Но всем же не хватит еды надолго, если ещё и я буду есть.
Её всё равно надолго не хватит, но будучи сильным ты сможешь добыть её, а когда ты слаб телом, то и семья твоя обречена на гибель, жёсткие слова Пола звучали как приговор.
По глазам парнишки было видно, что он задумался. Он осмысливал услышанное и наконец он поднял голову, обвел их взором и тихо произнес:
Спасибо вам. Спасибо, что оставили в живых и научили меня как быть дальше.
Он сел за стол и накинулся на мясо, торопливо пододвигая к себе тарелку с тюрей из сухарей и воды, и одновременно пытаясь достать бокал с вином. Пол перехватил его руку и аккуратно прижал вторую к столу.
Не спеши и не ешь сразу много, неожиданно нежно произнес Пол, тебе станет плохо после длительного голодания. Ешь понемногу, пей больше вина и не торопись.
Патрик кивнул и стал есть медленнее, всё еще придерживая второй рукой тарелку с размокшим хлебом, как будто опасаясь, что её кто-нибудь вырвет из рук. Съев три тонких ломтика ветчины, он запил её большим бокалом вина и съев несколько ложек тюри, откинулся на спинку стула. Его глаза осоловели, взгляд стал рассеянным и было видно, что он дико хочет спать. Пол поднял его на руки и положил на диван, а сам сел рядом с ним и посмотрел на Джона.