Одетая в полупрозрачное платье, она томно лежала на ложе. Юлий подошел к матери.
Мама, что происходит? спросил он, опускаясь на колени у постели Аврелии. Почему ты отдалилась от Коссуции, не приглашаешь ее семью и сама не желаешь нанести им визит?
Я больна, сынок, кошачьим голосом проговорила Аврелия. Вдруг моя болезнь перейдет на кого-нибудь из них?
Но Цинну же ты принимаешь? удивился Юлий.
Цинну? женщина кокетливо засмеялась. Он в прошлом воин, ему мой насморк не повредит.
А почему ты меня не отпускаешь в дом Коссуции? Ты все еще считаешь меня ребенком, который заблудится по дороге?
Именно потому, что я не считаю тебя ребенком, мой бедный мальчик, Аврелия ласково погладила сына по голове, я и не отпускаю тебя. Я не хочу оставаться одна. В доме, особенно таком большом, как наш, должен быть мужчина. Семья Коссуции живет за городом, а туда путь не близок. Самое меньшее сутки мне придется быть наедине с этими ужасными рабами. Нет, они обязательно должны чувствовать руку хозяина. А ведь после смерти отца ты господин всем живущим под этой крышей.
У тебя есть Цинна. усмехнулся Юлий. В мое отсутствие он может защитить тебя.
Женщина сделала вид, что не заметила иронии сына.
Цинна не хозяин здесь. Он, по безграничной доброте своего сердца, оказывает покровительство нам. Но для наших рабов Цинна никто. Они, как и собаки, слушаются голоса своего хозяина. Мы обязательно навестим семью Коссуции, но как только я выздоровею. После смерти твоего отца я так одинока.
И даже с Цинной? не удержался Юлий.
Цинна всего лишь благодетель, ласково улыбнулась Аврелия. Единственный же родной человек для меня это ты, мой сын. женщина нежно поцеловала мальчика в бархатные щеки. Почитай мне свои стихи, сынок, они успокоят мое сердце.
После обеда в гости к Аврелии пожаловал Цинна. Однако, на этот раз, он приехал не один, его сопровождала хорошенькая девушка лет 16-ти. Едва роскошные носилки консула остановились во дворе особняка, как его спутница, не дожидаясь пока рабы остановятся, проворно спрыгнула на землю. Словно персиянка девушка была закутана в длинное тонкое покрывало. Однако она и не думала прятать свое юное прекрасное личико. Покрывало соскользнуло на плечи, и Юлий увидел, что у незнакомки длинные черные косы. Рабы поставили носилки, и Луций Корнелий Цинна величественно ступил на землю. Юлий из окна своей комнаты наблюдал приезд гостей. Юноша и раньше не испытывал симпатии к любовнику матери, но сегодня, увидев его в обществе этой девушки, Юлий почувствовал ненависть к покровителю Аврелии. Юлий понимал, что появление в доме молодой спутницы Цинны не случайно.
Кажется, мать задумала очередную интригу, прошептал Юлий. Я не разлучусь с тобой, Коссуция, даже под страхом пыток и смерти.
Юлия позвали в гостиную. Он вошел и слегка поклонился посетителям.
А я сегодня не один, сказал консул. Знакомься, дружок, это моя дочь Корнелия. Корнелия, обратился он к девушке, а вот тот самый благородный Гай Юлий Цезарь, потомок Энея, о котором я тебе столько рассказывал.
Для меня большая честь познакомиться с тобой, наследник Энея и славного Анка Марция, серьезно проговорила девушка.
Юлий холодно поклонился Корнелии. Девушка улыбнулась Юлию. Цинна делал вид, что ничего не замечает.
Я привез ее для того, чтобы тебе было с кем поиграть, пока мы беседуем с уважаемой Аврелией, сказал Цинна.
Да, сынок, сказала мать, проводи нашу дорогую гостью в сад и почитай ей стихи. Можете поиграть в мяч. А мне сейчас надо обсудить некоторые вопросы с господином консулом.
Юлий и Корнелия вышли в сад. Молодой человек опустился на скамеечку возле фонтана и стал задумчиво смотреть на воду. Корнелия тихо села возле него.
Почему ты такой грустный? спросила она.
А разве тебе не говорили, что у человека в сердце бывают не только радостные мысли? не очень любезно отозвался Юлий.
Нет, засмеялась девушка, резкая фраза нисколько ее не смутила. Меня отец учил, что пока человек жив, он должен всему радоваться и встречать каждый день с улыбкой. Потому что настоящая печаль начнется после смерти. Ведь в загробном мире не светит солнце, не поют птицы, там нет цветов.
Какая ты странная, Корнелия, проговорил Юлий, пристально смотря на свою гостью. Никогда не думал, что у Цинны такая дочь.