Но Росс смеялся: «Я помочь не в силах!
Я, леди, только факты и люблю,
А сказок, извините, не терплю!».
В последней спальне левого крыла
Почти никем не тронута была
Вся обстановка тех минувших лет.
Сквозь пыль времён смотрел на них портрет
Прекрасной леди в белоснежном платье;
Запястья, шею в нежные объятья
Схватили ожерелье и браслет,
Чьи камни изливали тот же свет,
Что и глаза морской волны дыханье.
Вуалью грусти, явственной вниманью,
Застилась в красках взора бирюза,
И свежих рос чистейшая слеза
Природным бриллиантом в щедром свете
Мерцала ярко в мастерском портрете
На алой розы тонком лепестке,
Что в златом отливавшем завитке
К виску прильнула, ангельские пряди
Касались плеч. Росс, любопытства ради,
Протёр низ рамы краешком платка,
И надпись обнажившая рука
Застыла, словно встретив штрих изъяна.
Лорд Крэнстон вслух прочёл: «Моя Диана».
Увиденным немало удивлён,
Росс хмурил брови; и не только он
Все четверо молчали, и, похоже,
Их мучило сейчас одно и то же:
Весь замок был разграблен, только вот
Лишь в этой спальне уж который год
Стояла мебель. Пыльные гардины
Чуть пропускали солнце, и картины,
Висевшие на стенах в полутьме,
Притягивали взоры. Как во сне
Все созерцали их в немом волненье;
Как будто дней ушедших наважденье:
Старинный стол, комоды, зеркала
Так, будто эта комната была
Для гнусных мародёров недоступна.
Меж тем глаза угадывали смутно
Заметный беспорядок: тут и там
Вокруг валялся непонятный хлам,
Как будто кем-то в спешке обронённый:
Роскошный гребень, жутко искривлённый,
Раздавленный тяжёлым каблуком
Шкатулка, шпильки, треснувший флакон,
Давно забывший прелесть аромата,
Жемчужины, висевшие когда-то,
На нити, что разорвана была.
Но отчего-то видно не смогла
Собрать их до единой жадность вора!
Что же случилось, отчего же свора
Грабёж не довершила до конца!?
Их что-то напугало горсть свинца
И дюжий ствол за крепкими плечами
Помочь им не могли! Что развенчало
Успешный план, возможно, объяснит
Лишь спуск в подвал
Подвал!!! Он был забыт
По мере приближения к ответу:
Причину, в путь влекущую по свету,
Затмила впечатлений череда.
И при осмотре время, что вода
Сквозь пальцы пробежало незаметно,
И, верно, час, ушедший безответно,
Потрачен был на этот коридор,
Но от унылых сцен уставший взор
Был рад его массивной старой двери.
И вот уже, бесстрашен и уверен,
Росс Крэнстон первым сделал шаг вперёд.
Молясь за положительный исход,
Друзья открыли дверь во мрак подвала.
Холодный ветер пролетел по залам,
Обдав дыханьем ледяным гостей.
В слепую тьму неведомых страстей
С дверей раскрытых влились пряди света,
И, оттенив гигантских силуэтов
Людей входящих грозные черты,
Явили взору тайны пустоты:
Там, еле различимы, от порога
Вели ступени к земляной дороге,
Пролёгшей узкой лентою меж стен,
Где на одной старинный гобелен
Вдали виднелся радугой просвета
Меж чёрных стен, давно не знавших света
Под толщей камня; но проём двери
Скупым сияньем солнца одарил
То, вовсе неизвестное творенье,
Чьи краски от лучей прикосновенья
Взыграли в полном цвете красоты;
И, дабы различить во мгле черты,
Зажгли последний факел у порога,
И глинистою мягкою дорогой