И уж подавно в них не скажут о том, что действительно важно. Спасибо Синьории, чтоб ей провалиться. Впрочем, так лучше. Обывателю не обязательно знать обо всём. Забеспокоится еще.
Ненавижу встревоженного обывателя. Такой сам угробится и нам забот подкинет.
Я бросил машину в поворот и сразу за ним начал мягко снижать скорость. Район Старого порта. Его населяли встревоженные обыватели. По крайней мере, так я это для себя определял.
Казалось бы историческая застройка, вид на марину и гавань, живи-радуйся Дерьмо собачье. В узких улочках теснились ночлежки и обиталища безродных бродяг. Здесь находили приют и приключения на голову шлюхи, матросы в увольнительных, наркоши и юные бунтари.
Поутру тут почти всегда находили трупы. Если же не находили, это значило лишь то, что нам попался умный преступник. Такое случалось редко.
К сожалению, тот сукин сын или дочь, в конце концов, что мы знаем? из-за которого или которой я несся сейчас на всех парах, был чертовым гением.
Когда мобиль затормозил, новости сменились музыкой. Бриттский певец призывал посмотреть на законника, бьющего не того парня, и размышлял, узнает ли тот когда-нибудь, что он самое продаваемое шоу, и есть ли жизнь на Марсе.
Я решил счесть это хорошей приметой. Будет, кого бить. Того или не того разберёмся по ходу пьесы.
У подъезда облупившейся четырехэтажки жадно курил патрульный Иоаннис. Землисто-бледный цвет лица выдавал в нем человека, уже ознакомившегося с обстановкой на месте.
Не очень стильно, но по-человечески понятно.
Старший детектив Рудольфи!.. полицейский безуспешно постарался принять уставной вид.
Вольно, Иоаннис. Он? бросил я.
Похоже на то. Пятый труп. Маньячина ненормальный выдавил патрульный.
Стукнул зачем-то с размаху ногой по стенке.
Хуже, чем в прошлый раз?
Угу. Мне старушка-соседка из окна крикнула, шумят, мол, ну да, телефонов в этом районе днём с огнём, а патрульный вот он, день-деньской шатается. Ну, поднялся Ох.
Паршиво. Остальные еще не подъехали? для порядку уточнил я.
Вызов по рации застал меня неподалёку от места происшествия, так что вряд ли кто-то добрался быстрее. Да и машин не видно.
Никак нет
Тогда какого дьявола ты не там?
Там Нехорошо.
Ты кисейная барышня или полицейский в форме, Иоаннис? Нельзя так, старик. Даже если страшно. Перегоришь или пулю поймаешь. Как старший товарищ говорю. Ну да леший с тобой, показывай.
На темной лестнице в нос тут же ударил тяжелый, застойный запах. Роза, мускус, пепел. Что-то такое. До боли знакомый аромат исключал сомнения. Такой же чуяли все четыре раза.
На площадке третьего этажа стало ясно, отчего Иоаннис предпочёл не рыпаться и вызвать подкрепление. Одна дверь была чуть приоткрыта. Из-под неё струилась кровь. Гребаное море крови. Даже если отмыть пол, кровь протечёт. Пропитает перекрытия. Будет сочиться годами и десятилетиями. Станет частью этого домом, пока развалюху не снесут. Мерзкая мысль.
Странно, кровь почти не пахла. Цветочно-пепельный аромат глушил всё.
Внутрь заходил? Обыскивал?
Нет. Поднялся, увидел, отрадировал. Ждал у подъезда.
Тогда
Я достал револьвер. Глупо! Преступника все равно след простыл. С другой стороны, если по какой-то дурацкой причине он задержался, а бывало и такое
Короче, лучше выглядеть идиотом, чем лежать в земле. Вот вам моё кредо.
Внутри квартирка была точно такой, какой и ожидаешь от подобного здания. Маленькая засранная комнатушка, всю обстановку которой составляют провисшая койка, стол, пара стульев и шкаф. Дверь в санузел давно снесена с петель, её заменяет шторка.
Впрочем, все это не особо бросалось в глаза. В первую очередь обращал на себя внимание труп.
Привлекало внимание даже не то, что тело выглядело так, будто им поигрался похмельный носорог из зоосада.
Такое было и в прошлый раз.
Он не закончил работу. Наверное, опознаем жертву, осознание неприятно кольнуло. Иоаннис, ведь никто не выходил из здания?
Н-нет.
Похоже, ты его спугнул. И он еще тут. Не расслабляйся.
Быстро проверили всё. Ванная, шкаф, под койкой
Несись вниз, велел я. Не выпускай никого. Ствол из рук не выпускай.
Кинул короткий взгляд на труп. Ну, дружок, похоже, кто-то сегодня сможет посмотреть на законника, избивающего кого надо. Почти по песне.
Трупу было все равно.