Но он медлил, нервно зачёсывая назад пятернёй с ухоженными ногтями, густые тёмные волосы.
Надо признать, что Ильяс был мужиком справным. Всегда спокойный, он редко повышал голос на подчинённых, фирмой руководил грамотно. С партнёрами по бизнесу напивался редко.
Мои подруги иногда о своих начальниках рассказывали такое, что становилось мерзко на душе. И тогда я начинала приглядываться к Ильясу внимательнее, надеясь по старой школьной привычке найти большой некрасивый изъян.
Но других изъянов, кроме его шуточек о женитьбе, не находилось. А Ильяс в такие моменты, словно чувствовал моё повышенное внимание к себе, и радовался как ребёнок. Становился весёлым и шутливо подкалывал.
Ну что, Лёль, не жалеешь, что не вышла за меня? и сам себе самодовольно отвечал. Жалеешь, я знаю.
Шутка казалась плоской, хотя иногда я и ощущала где-то внутри нечто вроде сожаления. Статус шефа давал ему в моих глазах некоторый карт-бланш, но отношения не менял. Может поэтому я смотрела на него, словно на расшалившегося малыша, и пыталась приструнить, строго выговаривая. Вот прямо как сейчас.
Ильяс, ну хватит уже, а? Если что-то случилось, скажи прямо. Не томи. Мне ещё отчёт тебе писать.
Мой начальник странно хмыкнул и уставился в окно, за которым летели первые снежные мухи. А потом вдруг спросил.
Ты у Лёхи давно была?
Вот откуда он знал, что я навещаю иногда Лёхину мать после случившегося? Я ему никогда об этом точно не говорила.
Давно, невесело вздохнув, ответила я.
Когда в следующий раз пойдёшь, меня возьмёшь?
Нет.
Ну и зря, последовал его быстрый ответ.
Всё как всегда. И с чего бы я его с собой потащила к пожилой женщине, враз поседевшей от горя?
Я еще долго буду помнить её глаза, когда несчастная мать сообщила мне о пропаже сына.
Потом мы сидели на кухне, пили чай без сахара. Потому что Мария Борисовна напрочь забыла про сахар. И читали письмо, в котором сообщалось, что ее сын, Алексей Пехов, пропал без вести.
В общем, ей и так не легко. Дочка в Австралии, замужем за каким-то торговцем. Совсем одна. Хорошо, что живём в одном подъезде. Можно иногда после работы забежать.
***
Сон был каким-то вязким и неправильным.
В густых сумерках прямо на меня мчался поезд, настойчиво и непрерывно гудя. Свет от прожектора слепил глаза, и неизбежный конец приближался со страшной скоростью
Внезапно очнувшись, поняла, что разбудил меня надрывающийся сотовый.
Приоткрыв один глаз, определила время суток глубокая ночь.
«Не буду отвечать», подумала я, но тело уже просыпалось, а ноги нашаривали в темноте тапочки.
Алло.
Лёлька, вставай! восторженный мужской голос, судя по интонации, принадлежал хорошо накачанному Ильясу.
В чём дело? Наша фирма взлетела на воздух? сонно пробормотала я, шлепая в сторону туалета.
Не угадала. Ты, Лёль, всегда была слишком прямолинейной. Поэтому и загадки в отличие от Лёхи сочиняла плохо.
Возражать я не стала, обломается. С ним только начни спорить, и не остановишь. Приколист.
Ильяс, не мог бы ты отложить этот разговор на более удобное время? пробурчала я, покачиваясь и гася желание привалиться к ближайшей стенке.
Вожделенная дверь была перед носом, но совмещать разговор по мобильнику с интимными вещами я не собиралась, поэтому усилием воли заставила себя поменять направление и пошаркала на кухню.
Не могу, весело прилетело в ответ. Потому что рядом со мной сидят мои и кстати твои одноклассники и очень надеются тебя увидеть. Танюху Сомову помнишь? А Лёвку Попова?
Да. Помню, ответила я, открывая холодильник и одновременно задавая себе мысленно вопрос о том, зачем я это делаю.
Ну хватит спать! не унимался Ильяс. Просыпайся! Давай к нам приезжай.
Ну вот ещё. Придумал. Потянув пояс халата, запутавшийся на спине, вывернула карман, из которого выпали очки. Ну что за
Ильяс, давай завтра, а? Вечерком. Я так устала. Не представляешь. С утра ещё один отчёт тебе строчить.
Да ладно тебе! Как твой непосредственный начальник, даю тебе на завтра отгул. Только подумай. Когда ещё ты сможешь увидеться с одноклассниками?
Подумалось, что встреча с одноклассниками среди ночи мне точно ни здоровья, ни настроения не добавит.
Ильяс, ну на чём я поеду? Сам подумай.
Да не проблема, Лёль! А хочешь, мы сейчас сами к тебе приедем?