Всеслав Игоревич быстро раскрыл папку и достал оттуда десяток фотографий. Сергей понял, что "зачета" не избежать, и сел на стул, собираясь с силами. Надо закрыть глаза, подождать несколько секунд, выровнять дыхание...Комбриг не торопил. Наконец, когда Сергей почувствовал, что готов, Всеслав Игоревич кивнул и положил на стол первую фотографию.Задание оказалось несложным. Сергей быстро вглядывался в незнакомые лица, откладывая снимки налево и направо. Направо - те, кто жив, ну а остальные, как и полагалось, шли налево. Большая часть тех, чьи лица Сергей рассматривал, были давно мертвы, а немногие живые находились, как он быстро понял, очень далеко отсюда.Наконец он положил направо последнюю фотографию, произнес: "Жив. Очень далеко", - и выжидательно поглядел на Волкова. Тот покачал головой:- Здорово, Сергей. Зачет принят. Поздравляю.Слышать это было приятно. Раньше на подобное задание ушло бы куда больше времени, но в последние недели в Ташкенте Сергею часто приходилось использовать свой необычный дар. Опыт, очевидно, помог.- Я все угадал, Всеслав Игоревич?- А? - задумавшийся о чем-то комбриг повернулся к нему и вновь улыбнулся.- Да, все верно. Одна ошибка - пустяки.- А кто? - на миг Сергей почувствовал обиду. Ошибался он редко, особенно в таких простых случаях.- Последний, - кивнул краснолицый.Пустельга взял фотографию, положенную им в стопку и вновь всмотрелся, на этот раз очень внимательно. Фотография старая, очевидно начала 20-х. Молодой симпатичный парень в красноармейской форме весело улыбался в объектив. На шинели темнел орден, на рукаве - широкая нашивка старого образца, значения которой Сергей не знал. Он еще раз попытался проверить: взгляд в глаза, затем ощущение пустоты, но следом - эхо, легкое, еле заметное...- Он жив, Всеслав Игоревич! Только такое впечатление, что он либо болен, либо очень далеко!- Дайте сюда! - слова прозвучали резко, почти грубо. Широкая красная ладонь на несколько секунд задержалась над снимком. Волков покачал головой:- И все же он мертв, Сергей. То, что вы называете эхом, говорит о другом. Просто люди могут умереть по-разному.Разумней всего было не спорить, в конце концов комбригу виднее. Но Сергей понимал, что эти фотографии - не случайный набор для импровизированного "зачета". Приходилось спорить - ради дела.- Всеслав Игоревич, извините, - Сергей встал, разложив снимки живых веером по столу. - Здесь три фотографии, у которых одинаковое эхо. Эти люди находятся в одном месте... Или, по крайней мере, на одинаковом расстоянии от нас...- Покажите!Сергей легко нашел нужные снимки: молодой девушки в нелепых железных очках, придающих ей немного смешной вид, и юноши, тоже очкарика, но с видом гордым и немного заносчивым.- Берг и Богораз... - негромко проговорил комбриг и скривился. Лицо его внезапно потемнело, став почти бордовым. - Черт... Заходите!Последнее относилось, как выяснилось, к полковнику, который приоткрыл дверь и мялся на пороге.Волков быстро сложил фотографии в папку и завязал тесемки. Сергей, не зная, что ему делать, продолжал стоять у стола.- Товарища Пустельгу никуда не отпускать! Я буду здесь в одиннадцать вечера.Полковник послушно кивнул.- Вы, Сергей, пока отдохните. Ночью нам придется поработать.Старший лейтенант отчеканил "так точно!", но на душе стало невесело. Он понял, что, сам того не желая, попал в какую-то непростую и, возможно, опасную историю.- В последний раз, товарищ старший лейтенант... Вы уверены в том, что говорили?Сергей не колебался. Он привык отвечать за свои слова.- Хорошо. Тогда отдыхайте. И учтите: о нашем разговоре - никому. Ни сейчас, ни через десять лет!Можно было и не предупреждать. О том, где он находится, старший лейтенант Пустельга имел полное представление.