В эти вечера празднество продолжалось до самого утра, когда уставшие гости, начинали расходиться по своим уютным гнёздам, предвкушая следующего раза и с нетерпением ожидая. Кто-то пользовался этим ради удовлетворения похоти, кто-то же, подобные Дагмару, в своих низменных и корыстных целях. В любом случае ни первые, ни вторые не оставались внакладе. Об этих пиршествах писались посвящения поэтами, на них читались поэмы с ненормативной лексикой, ещё больше разжигая любовный пыл гостей. Эти пиршества немногим уступали празднествам знати Древнего Рима в своей вседозволенности.
Но сей факт ничуть не омрачал графиню Збарскую, посвящённую в святая святых многих аристократических домов Санкт-Петербурга, кои покровительствовали ей. И на любые колкости, она только усмехалась в ответ: вы такие же порочные, кого сдерживают условности, в то время, как я пользуюсь всеми дарами, ниспосланными нам Всевышним.
Дамам, словно их самих уличили в чём-то постыдном, отчего они краснели, что пудра и белила иногда не способны были скрывать краску негодования, оставалось одно, пройти, как можно скорее, дабы не запятнать свою репутацию, находясь в её обществе.
И вот и на этом вечере всплыло её имя. Возможно, Апраксин и не стал бы упоминать имя дамы, если бы не хамство Дагмара. Сей господин многим досадил в высшем обществе Санкт-Петербурга, но слава сильного и меткого бретёра сдерживала мужей от желания вызвать на дуэль. Сколько в этих словах было правду, а сколько досужие вымыслы никто никогда, наверняка, не поинтересовался, довольствуясь преподнесённой информацией, как иной раз мы верим на словах о той или иной истории, чему сами не были свидетелями.
Я я барон начал заикаться от дерзости графа, ведь только что дамское общество чуть не рукоплескало его остротам, не лишённым пошлости и показному изяществу в манерах, я вызываю вас на дуэль.
Всё это время, Апраксин молча наблюдал за его неловкими потугами как-то да выбраться из неловкой ситуации и вот, наконец она разрядилась. Барон, прижатый к стенке, прямым вызовом Апраксина с одной стороны и неотступным наблюдением дамочек с другой, не столько из желания, сколько вынужден был бросить вызов, дабы не быть опозоренным. И сей момент не был упущен Апраксиным: Дагмар типичный пустозвон, кому создали образ, который приукрашивали, поддерживали, предстал тем, кем он и был на самом деле. И, уверовавший в придуманный образ, одного он не учёл: того, что Апраксин смело примет его вызов, лишив тем самым дорог к отступлению.
Время и место, барон Дагмар, спокойно ни единым жестом, не выдавая своего состояния, ответил на выпад граф.
Барон Селиньи, редко упускавший возможность поприсутствовать в женском обществе, большой поклонник женских прелестей, в числе других приглашённых, оказавшийся невольным свидетелем их диалога, попросил позже подойти Апраксина, на что тот кивнул головой утвердительно.
Противники: Апраксин, словно ничего и не произошло и Дагмар, весь сошедший с лица, отошли в сторону обсудить детали предстоящей дуэли. Супруга Апраксина, оттеснённая дамами в глубь залы, осталась в полном неведении о произошедшем инциденте между её супругом и бароном, нанёсшим ей оскорбление. Граф и Дагмар условились драться на пистолетах на чёрной речке на следующий день пополудни. Дагмар, как лицо оскорблённое, обещал прислать секунданта поутру для дальнейших условий, с чем Апраксин великодушно согласился.
Не только на пистолетах, но и на шпагах граф мог дать фору многим бретёрам. Школа фехтования, где преподавали известные мастера, неоднократно доказывавшие своё умение в реальных схватках, раскрыла ему достаточно знаний, чтобы не трусить перед противником, будь он в своей категории или значительно превышающий его. То, что Дагмар представляет из себя подлинного бретёра, Апраксин несколько сомневался. Его убеждённость в собственной правоте подтвердилась после беседы с бароном, он подошёл к Селиньи.
Александр, я всецело на вашей стороне. Но не опрометчиво ли поступили вы, соглашаясь на дуэль? задал едва ли не первым вопросом Селиньи, подбив сигару и прикуривая от свечи, которую снял с жирандоля, уже находясь в комнате, где можно было поговорить, не опасаясь быть подслушанным. Сизый дым на мгновение скрыл его лицо от Александра.