Миллион нам очень помог, усмехнулся Скорпион, а еще больше помогло то, что охранники тюрьмы тоже люди, то есть женщины, вернувшийся с континента с миллионом Боров перебрался в Англию. Парень закрутил быстрый роман с одной из надзирательниц тюрьмы, где содержалась Пиявка:
Они все заглядывают в ближайший городок на выходных, хмыкнул Саша, в тамошних унылых местах больше никаких развлечений нет. Пара партий в бильярд, пара коктейлей и дело на мази, замужняя надзирательница, старше Борова лет на двадцать, даже собиралась бросить ради него семью:
Она и будет сопровождать фургон, в числе других, Саша тщательно продумал схему нападения, и тоже получит пулю в лоб. Мы не оставляем свидетелей, Пиявку он собирался убить лично. Боров и остальные считали, что они наказывают предательницу:
Однако ребенок ни в чем не виноват, сказал ребятам Саша, мы заберем его в Ирландию и воспитаем настоящим борцом за свободу нашей страны, в Праге он брал напрокат машину и возвращался в Британию морским путем:
Не стоит тащить взрывчатку самолетом, он повертел полученную в посольстве записку от товарища Котова, заряды такой мощности, что легко снесут с земли все Банбери, не говоря о вшивой барже, товарищ Котов просил его вызвать в Прагу Моцарта:
Что я и сделал, наставник велел уничтожить послание, а остальное не моя забота, Моцарт немедленно согласился приехать в город:
Еще бы он не согласился, Саша вышел из высоких дверей почтамта, мы его подсадили на препарат, он стал наркоманом, в Праге ему понравилось:
Почти запад, взяв пива, он устроился в кафе неподалеку от Карлова моста, но, кажется, их вольностям скоро придет конец, в посольстве недвусмысленно намекали, что чешским коммунистам выставят ультиматум:
Дубчек и не коммунист вовсе, недовольно заметил местный коллега Саши, передавший ему багаж с техническими средствами, он пускает в страну кого ни попадя, отменил въездные визы для западных туристов и развел порнографию в прессе, коллега потряс ярким журнальчиком. Саша добродушно заметил:
Это всего лишь бикини, товарищ. Устои коммунизма не пошатнуть круглой задницей и тонкой талией, он полюбовался девушкой, тем более, это Тиква Майер, голливудская актриса, а не местная барышня, коллега напыщенно сказал:
Ни одна комсомолка не снимется в таком виде, Саша чуть не ответил: «И не надо». Он еще не видел ни одной хорошенькой комсомолки:
Кроме Куколок, но те только номинально состояли в Союзе. И Маши, разумеется, Саша почувствовал обычную тоску, ничего, сейчас я привезу мальчика домой, и она смягчится, с надеждой сказал себе Саша, Маша не устоит перед моим предложением. Пусть парни растут вместе, у нас появится настоящая семья
Генрик тоже понятия не имел, что от него надо русским:
Наверняка, какая-то ерунда, он завел мерседес, главное, что я получу мои таблетки, Адель хлопнула дверью машины. Щеки жены раскраснелись, от нее пахло сладостями:
Тиква выиграла плюшевого медведя, хихикнула жена, -а я просто плюшки, то есть купон на бесплатную выпечку, ее губы испачкала сахарная пудра, я и тебе принесла, милый и вот еще кофе, второй мерседес погудел. Адель высунулась из окна:
Езжайте вперед, крикнула она брату, мы за вами, пограничный переход располагался прямо на окраине городка. Вывернув с площади, Генрик повел машину к развевающемуся у шлагбаума флагу социалистической Чехословакии.
Часть пятнадцатая Прага, август 1968
Тонкий белый луч прожектора осветил прижавшуюся к фанерной стене бесформенную фигуру в коричневом балахоне. По углам сцены валялись ломаные стулья, на полу расстелили старую газету с какими-то отбросами:
Вокруг даже воняет дерьмом, услышала Клара тихий шепот, жаль, что Майер уходит в Голливуд, он отличный режиссер
За несколько дней, проведенных в Праге, Клара вернулась к чешскому языку:
Вообще мы всегда говорили по-немецки, объяснила она Джованни, как и все еврейские семьи, но мой отец преподавал историю в гимназии. Он отлично владел чешским, меня растили с двумя языками, Клара узнавала и не узнавала родной город:
Прага не очень пострадала, сказала она детям, судя по всему, нацисты не успели разрушить город. Однако дело довершили коммунисты, женщина вздохнула, везде наталкиваешься на их флаги, алое знамя развевалось в вестибюле оперы, где до войны работала Клара.