С приездом, Дмитрий Иваныч! поклонился он.
Не удостоив его ответом, Митенька вылез из воды. Васька проворно накинул простыню, растер спину.
Костюмчик какой к обеду приготовить, Дмитрий Иваныч? Сорочку? Галстук?
Сообрази сам, не маленький! рассеянно махнул рукой молодой хозяин, И исчезни, скотина, думать мешаешь!
Ни о чем таком важном он сейчас не думал, но строгость-то нужна, верно?
Шаркая задниками шлепанцев пошел гардеробную. Васька уже стоял наготове с песочным костюмом от Гуччи. Опустившись на колени, натянул на протянутые ноги носки, разгладил складочки. Подал рубашку, брюки, завязал галстук, вдел в манжеты запонки.
Посмотревшись в трельяж, Митя остался доволен, а, посему, Васька избежал подзатыльника.
Обед был накрыт в малой столовой. За столом папахен, очередная мачеха Верка (чуть старше пасынка!) и Тимофеич. Сел, заложил салфетку. Официанты разнесли закуски, сомелье Гастон набулькал винишко.
Ну, Митенька, как там, в Оксфорде? Уроки-то, учишь? благодушно осведомился глава семьи, выпив первую рюмку.
Нормально буркнул сын, не отрывая глаз от тарелки.
Корень учения горек, а плод его сладок! изрек папаня с тошнотворным пафосом, Трудно, сынок? Вот, смотрю, хвосты у тебя за последний семестр, аж две штуки. Латинский и это римское право. Может, тьютора поменять, а?
На душе стало кисло. Опять начинает воспитывать, старый хрен!
Папаня, ну зачем мне, благородному человеку, вообще это надо? Универ этот? Мне предназначен более высокий удел! Ну, окончу я курс, и что? Работать идти? В жизни дела поинтересней есть!
Иван Пантелеевич задумчиво рассматривал рюмку с налитым в неё первачом. Ничего другого, кроме лично выгнанной и очищенной самогонки он не пил. С неё, родимой, собственно, и поднялся в восьмидесятых. Слова сына были огорчительны.
Да ты хоть намекни, что за удел такой, более высокий, сделай милость! ласково спросил он и поднял глаза на наследника.
Не знаю, не решил ещё, отрезал тот, намазывая масло на редиску.
А я тебе подскажу: удел твой власть! Людьми руководить! Меня давеча вторым по богачеству в стране обозначили, а в мире пятым. Делов, проектов не счесть. Людей, за которых я в ответе уймища! И кто, ежели не ты, мне подмогнёт? Деньги, сынок, особенно большие это ж и большая ответственность! И железная рука нужна, чтобы хозяйством управлять, иначе сгинет все, без хозяйского присмотра, в одночасье. Верно я говорю, Коля? обернулся он к шефу охраны.
Верно, Ваня! подтвердил тот, называя хозяина по имени на правах друга детства.
Папаня! взвился Митя, Какого
Такого, сынок, такого! рявкнул отец, стукнув кулаком по столу, Благородному человеку выше удела нет, чем о стране, о людях заботиться! Конечно, среди нас, чувашей толстопятых, благородных сроду не было, только сейчас-то времена другие! Верно ты говоришь, в благородные выходим! Я-то лаптем лыковым и помру, а на тебя надежду имею, что в верхние люди выйдешь. Передел власти сейчас идет, понял? В раньшее время-то, в князья, конунги, крули кто выходил? Ни хрена не голубая кровь, а умные, хитрые и сильные! Организаторы! Кто сильнее, тот и прав, сынок, и сейчас это особенно актуально. А ты что? Плывешь по течению, развлекаешься, дело тебе мое не интересно. Обидно! Конечно, ежели рассудить, денег моих тебе в десять жизней не потратить, чего там, только хотелось бы тебя все же при деле увидеть, а краше всего у руля.
Самогонкой торговал, о народе, значит, заботился? недобро ощерился Митя.
Э-э, ты меня самогонкой не попрекай! Время было такое, в мутной воде любую рыбку надо было успеть поймать, чтоб стартовый капитал заделать. Теперь-то, у меня на спиртик сертификат есть, и все остальные дела чин по чину, стыдиться нечего. А масштабы и ситуация поменялись. Сил и денег нынче много, пора и о стране подумать, о народном благе через это многие прежние грехи спишутся!
Ага, утром мажу бутерброд, сразу мысль: а как народ? язвительно процитировал Леонида Филатова отпрыск, роняя на пол булочку.
С досады пнул хлеб так, что чуть равновесие не потерял. Все в столовой замерли.
Грех, сынок, хлеб-то пинать! ровным, тихим голосом, упирая на «О» произнес Иван Пантелеевич, Подними, однако!
Да что я, за всяким барахлом наклоняться буду? Слуг в доме нету, да? истерически завопил Митя.