Начинать, о вождь?
Начинай, Феликс, и да помогут тебе боги!
Несколькими могучими ударами черный богатырь ослабил кладку, затем вывернул первую каменюку ломом. Дальше пошло легче, и через полчаса в стене образовался проход, в который немедленно нырнули Сарух и Моше. Спустя несколько минут они начали передавать наружу связки мечей и копий. Копья были армейского образца, с длинным четырехгранным наконечником. Передали они также и несколько шлемов, кирас и поножей тоже армейских, облегченных, кожаных для вспомогательных войск. Но, как говорится, на безрыбье и задница соловей! Доспехов на всех не хватало, гладиаторы бросали жребий. Но полный комплект сложили к ногам Дмитрия:
Это тебе, вождь! Веди нас!
Попутно обшарили дом, забрали все, что было ценного. Впрочем, Дмитрий не разрешил брать громоздкие предметы.
Что будем делать с охраной, Димитриос? спросил Феликс, кровожадно ухмыляясь, Зарежем?
Нет, боги не одобрят убийство спящих. Достаточно, что мы разоружили их. Оставим их как есть, а то не будет удачи, рассудил новоявленный вождь.
Ага, а когда они проснутся, то пожалеют, что не умерли! вставил Сарух, Их могут продать в рабство для покрытия убытков Вителлия Африкана Марцелла!
Мысль эта привела всех в восторг.
Феликс! Сбей замок на воротах! Нам пора уходить! приказал Дмитрий.
Огромный замок долго не хотел поддаваться кувалде, но в конце концов треснул и упал, едва не стукнув Феликса по пальцам ноги. С руганью тот отскочил, отбросил кувалду. Странно, что никто не подумал взять ключи в караулке. Ворота распахнулись.
Вперед! Свобода и Спартак! воскликнул наш герой.
Все устремились в темноту. Месяц в безоблачном небе отлично освещал дорогу, посыпанную светлой щебенкой. Голосили ночные птицы и цикады. До деревни два часа быстрым шагом. О том, что произойдет в деревне, Дмитрий не хотел думать. Война есть война. Вот дорога сделала поворот, и школа скрылась из виду. И тут
Часть вторая: Вставай, проклятьем заклейменный, весь мир голодных и рабов!
Глава первая
И тут всё вокруг неуловимо изменилось. Дорога по другому ощущалась под ногами. Яркая звезда, на которую Дмитрий держал направление, опустилась на пол-лаптя к горизонту. Да весь рисунок звездного неба изменился! Созвездия немного перекосились, совсем чуть-чуть, но заметно! На небе появились облака, которых не было секунду назад. Самый воздух пах, вроде, иначе, чем прежде. А самое главное исчезло несколько человек, только что шагавших рядом.
Стой! скомандовал Дмитрий в замешательстве.
Отряд остановился.
Перекличка!
Все начали выкликать свои имена. Тут же выяснилось, что исчезли все трое иллирийцев, женщины, повар с помощником и кухонные рабы. Двенадцать человек!
Исаак, аравиец, метнулся обратно к повороту дороги, но и там никого не было. Прямо наваждение какое-то!
Их всех поглотили демоны ночи! начиная паниковать, крикнул один из африканцев.
Все встревоженно зашумели.
Дмитрий выдвинулся вперед и вскинул руку.
Я, Димитриос из тотема Совы, ваш вождь, не боюсь демонов ночи! Беру вас всех под свою защиту! Вперед! На Боккаринию! Там ждет нас добыча, оружие, лошади и новые товарищи по борьбе! Назад дороги нет! Свобода и Спартак!
Все снова зашумели, на этот раз с облегчением. Отряд снова зашагал по дороге.
Появилась деревня. Час был поздний, большинство жителей спали. Только кое-где помаргивал огонек светильника или рдели угли в очаге.
Значит, так, орлы! твердо скомандовал Дмитрий обступившим его возбужденным воинам, Окружаем деревню и поджигаем что-нибудь. Объявляем свободу всем рабам, берем в отряд всех, кто может держать оружие. Легионеров в деревне нет, так что сопротивление если и будет, то номинальное. Берем всех подходящих коней, седла, деньги, золото, буде найдем. Оружие и доспехи, конечно. Еду. Всё! Вопросы есть?
А как насчет баб? И винишка? спросил, ухмыляясь, Тукам, африканец, богатырь под стать Феликсу, вооруженный огромным боевым молотом.
С тоской Дмитрий понял, что насилия не избежать. Что ж, на войне, как на войне. Победители издревле праздновали победу вином и насилием над женщинами. Удержать их от этого никому не удавалось. Никогда.
Приказываю: не трогать детей. Баб не калечить и не убивать. Под страхом смерти! Кто будет пьян так, что не сможет идти утром, зарежу лично, римлянам не оставлю. Справедливо?