Она недавно вышла из семейного счастья. Где была любовь, семья, прекрасное человеческое дитя. В ее ушах еще звучала музыка, смех и громкий разговор взрослых и плач ребенка. И вокруг нее на улице было много счастья, веселья, любви. И лишь она сидела одна, бесхозная, никем не занятая, никем не любимая, никому не нужная. Мысленно она разговаривала с собой, размышляла о несправедливости судьбы по отношению к ней и тихо себя жалела, молча глядя в одну точку, глотая слезы, тихо сходила с ума. В солидарность с ней начала портится погода, солнце скрылось, начал моросить мелкий дождик. А она думала:
Если бы можно было взять и превратиться в дождик, разрушиться на миллиарды мелких капелек и пролиться в землю, на асфальт, на деревья, на прохожих. В миллиарды маленьких капелек-слезинок и исчезнуть, впитаться в землю, чтобы хоть какая-то польза была от моей жизни, от моей смерти.
А потом на солнце засветиться радугой и мелкими капельками бриллиантов на деревьях и цветах, и исчезнуть, высохнуть, переливаясь в лучах солнца. Ей от этого становилось еще больше себя жалко. Она поставила локти на колени, закрыла ладошками лицо и тихо вздыхала, медленно покачиваясь из стороны в сторону от душевной боли и горького одиночества. В ее сердце уже не было ни злобы, ни ненависти, ни радости. Она покорно приготовилась встречать свою одинокую, безрадостную старость.
А кому я уже нужна? Мне скоро уже будет 30 лет. Я уже почти старушка, переспелая невеста, как говорили мне знакомые. Куча навоза, как меня называл мой брат. Если меня даже мои родственники не любят, кто меня тогда может еще полюбить? От этих мыслей ей стало еще больнее, тоскливее и горче. И от этого у нее еще сильнее покатились слезы из глаз.
Все. Это уже тупик, ни мужа, ни детей, ни друзей, ни работы. Может быть мне повезет, я промокну, простыну и умру. На этом все ее мысли закончились, она погрузилась в небытие, в ожидании приговора судьбы.
Она не сразу услышала и не поняла рядом с собой тихий, нежный, ласковый, как ручеек, голос. Она открыла глаза не поднимая головы. Рядом с ней на скамейке сидел мужчина. Она увидела его черные туфли, черные брюки, подняла голову. На нем была черная рубашка, надетая поверх черной футболки. У него были черные, не коротко остриженные, волосы, добрая и искренняя улыбка.
Он ничего не спрашивал, только тихо говорил глядя в ее влажные от слез глаза. Он говорил так тихо, что она начала прислушиваться, начала слушать его с большим вниманием. Он говорил о Боге и называл ее сестрой. Было так приятно его участие, даже дождик перестал моросить. Он был симпатичный, высокий, худощавый. Она внимательно смотрела в его глубокие, черные глаза и ничего уже не понимала. Она только поняла, что Бог ее любит. Он взял ее тихонько под руку, она как загипнотизированная встала и пошла с ним рядом, слушая как песню его тихий, нежный голос.
Проснулась она утром от боли внизу живота, хотелось в туалет, от пенья птиц. В окна светило яркое, ласковое солнце. Она лежала в просторной комнате, на разложенном диване, в своей одежде, под легким пледом. Прошлась по комнатам, кухня была чуть поменьше комнаты, где она спала. Две другие еще меньше кухни. В доме никого не было, было уютно и прохладно, приятно пахло свежим испеченным хлебом. Она вышла на улицу, сразу в саду увидела маленький домик, сходила по нужде. Начала обходить сад. В углу она увидела знакомого мужчину, он лопатой копал огород. Увидев ее, он поставил лопату, подошел к ней и тихим, ласковым голосом сказал:
С добрым утром. Потом они обошли весь сад, он показывал, где у него, что растет: малина, смородина, крыжовник. Была ранняя весна. Природа только начинала лениво просыпаться от зимнего сна. Но все же кое-где начали появляться зеленые блестящие листочки и упрямые ранние росточки. На завтрак был свежеиспеченный, ароматный хлеб с его мини пекарни и рисовая каша с тушенкой. Зина, ошалевшая от такой резкой перемены в своей жизни, ходила как во сне и думала, что скоро проснется, а ей так не хотелось. Потому она просто решила наслаждаться жизнью и не о чем не думать. Было воскресенье, было чудесно и восхитительно. А вечером он читал ей Библию и рассказывал о Боге.
Понедельник. Рабочий день. Он работал электриком. Когда пошел на работу, поцеловал ее в щечку и назвал ее хозяюшкой. Это было все. Волна счастья пробежала по ее телу, и она поняла, что пропала, утонула, растворилась в своей любви к нему. Она была так счастлива, что хотелось петь, плясать и прыгать от радости как в нежной юности.