Тш. Опять попросила она. Ты моя малышечка, сиди смирно.
И дёрнула, слава Создателю подобной твари, за поводок лёгкой упряжи из каких-то ненадёжных серебряных ниток. Киса заупрямилась, и барышня взяла её на ручки. Та куснула треугольными зубками мамин локоток высокие отношения видов.
Переводчик слабо улыбнулся и внезапно подумал про одного из членов Триумвирата, старого дурака, надоевшего всем легендами о своих любовных приключениях, которые сам и распространял. Как бы не решил ухажнуть за леди. Невзирая на хвост, а может и из-за него. Подобие одежды на контактёрах было, как видно, уступкой правилам приличий, изученным ими.
Полагаю, вас ждёт вдохновляющая беседа. Начал он светский разговор.
Парень с самым серьёзным видом кивнул.
Мы обсудим множество идей. У нас их, что у кошки блошек.
В прихожей послышались шум и шаги. Переводчик втянул живот, узнавая Голоса Триумвирата. В частности, ясно слышался взвизгивающий тенор старого ловеласа. Девушка тем временем вытащила из кожной складки за ухом кисы малюсенький шприц и не успел переводчик потерять сознание от ужаса перед готовящейся диверсией, вколола себе в предплечье.
Это Проговорил переводчик.
Она улыбнулась.
Витаминки. Так, пустяки.
С шумом распахнулись двери, и Триумвират Человечества разом вдвинулся в специально расширенный, во имя избежания скользкой международной ситуации, проём двери, кося глазами во все стороны.
Представительный орган состоял из женщины, которая не смогла на космокарте показать единственную обитаемую планету Системы; мужчины, того самого ловеласа, который поедал своих потенциальных соперников, как поговаривали злые языки, не только лишь фигурально и третьего лица этот человек после каждого срока на политической арене менял свой пол, облик и паспорт, чтобы заново порадовать электорат. Сейчас он отдал дань техническим возможностям и выглядел как робот, а свою голову нёс на согнутой руке.
Дипломаты океана скромно подвинулись навстречу. В эту минуту стаи акул, презабавно выстроившиеся клином, вплыли в залив и окружили яхту. Они не проявляли никаких агрессивных намерений, просто ждали. Спустя некоторое время клин развернулся и ушёл в океан.
Дневник Возвращения первого поколения.
«Сегодня Ли У пригласил меня поговорить о важном деле. Он всегда очень вежлив со мной и не считает всех четырнадцатилетних девочек кретинками. Он позволил мне или, точнее, приказал прочитать рукопись, добавив, что я должна всё знать. Знать, из-за чего рискую. Я должна хранить её, изучать и передать кому-то на склоне лет.
Так он сказал. Я спросила:
Это тогда, когда я догадаюсь, что умру?
Он улыбнулся. Мне хотелось бы его обнять, но я не решилась. Мне кажется, что моё прикосновение причинило бы ему боль. я попыталась упросить его, чтобы он позволил мне принять участие в дальнейших экспериментах, хотя и понимала, что он откажет.
Война людей.
Похоже, они готовятся к чему-то.
Они возвращались с переговоров. Он мельком посмотрел на неё.
И это что-то «война».
С нами?
О, нет. Кишка тонка. Нет, не с нами.
Она без малейшей издёвки заметила:
Они же друзья.
Он уловил новую интонацию.
Тебе они нравятся.
Не именно эти. В замешательстве отбилась она. Другие, но
Он молчал некоторое время, пока освобождённые от чар акулы с недоумением расплывались в стороны.
Ты как знаешь, милая. Наконец, сказал он. А я в своём, как это они называют, рапорте, буду рекомендовать Невмешательство.
Она с вызовом напомнила:
Ты не сделал инъекцию. Флинк!
Он понял, к чему относился вызов, и примиренчески улыбнулся.
Ты достаточно его озадачила. Сделаю дома.
Он повёл взглядом по гребням волн и, когда из воды выскочила рыба, резко метнул своё тело вбок. Проглотив рыбу с головы, он как бы оправдываясь, бормотнул что-то вроде того, что у него жуткий аппетит после коктейля.
Великое запустение.
Жалкий народ жил в лишённых романтичности руинах, на огрызках зачерствевших от заразы материков. Уже третье поколение половину отдало злым духам Голоду, Смраду и Отчаянию, врождённому, как болезнь, одна из бесчисленных болезней. Брошены двенадцать великих городов двуногого человечества. Те, кто также считал себя людьми, некогда искренне любовались, будто кукольными домиками, наземной архитектурой. Они деликатно именовали её наивной и мужественной теперь она не манила их. Патрули посещали города аккуратно, но на обычную прогулку никого из нас не заманишь.