Не слабые у вас просьбы, знаете ли! А если я скажу нет? Что нам ваш информационный центр сделает-то? усмехнулся он.
Однако, Людмила Владимировна тоже скривила улыбку. И начала планомерное наступление:
Не забывайте, ваш отдел передает в нашу контору сведения о своей деятельности. Вдруг он резко просядет в показателях?
Будет неприятно. Но правдивые сведения все равно всплывут, и все станет на свои места. Ваши люди пойдут на это? Они же себя подставят.
Не себя, что вы. Технические сбои бывают, мы элементарно все спишем на старую технику, выработавшую свой ресурс. А вот вам придется тоже много бумаги измарать, спокойно парировала она выпад, перейдя к следующему пункту: Но не забывайте, что к нам обращаются за информацией абсолютно все службы московской милиции. В том числе собственная безопасность и инспекция по личному составу. Да и прокурорские, бывает, захаживают. Они же проверять начнут прежде, чем чтото всплывет про технику. А уж если им чтото нужное пообещать
Вот так вот они сходу взяли и вписались в вопрос по вашей просьбе! Ага! Что вы несете!
А вы рискните и попробуйте мне возразить, повышая голос, продолжила Людмила Владимировна. Да, вот еще что. Я его сейчас заберу, она указала на Алексея, но, заметив вскинутые брови начальника, уточнила: ладно, может и не я, у меня же полномочий таких нет. Пусть мои друзья его заберут, а они заберут, не сомневайтесь, и отвезут в медицинское учреждение. Где ему осмотрят голову, и признают его травму опасной для жизни. Вы говорите, он ее получил не в драке? Показаний таких нет? А где? Уж не ваши ли опера на допросе постарались? Мне свидетелей поискать, что его абсолютно здоровым забирал наряд? Так ведь я найду! Вот ведь неприятность будет! Служебное расследование, нервотрепка А хотите ваш же наряд и подтвердит, что целым и невредимым его вам на руки сдал? Так как действовать будем? Может, все же нормально поговорим?
Ладно, успокойтесь. Мы же свои люди, договоримся, пошел на попятную начальник. Только выбросить заявление я тоже не могу. Оно зарегистрировано, и
оформлено как этнический конфликт? Журналистов позвать? Интервью дадите?
Начальник замолчал, сверля женщину взглядом. Та и сама была не рада, что не удержалась, и добавила эту фразу, когда майор уже пошел на попятную. Но держалась спокойно и уверено, вдобавок, идти с ней на конфликт ради кого? Кавказцев обиженных? Поэтому через минуту он прервал молчание:
Хорошо. Пусть это будет мелкое хулиганство. Переквалифицируем дело. С представителями другой, негритянской музыкальной субкультуры во мнениях разошлись. Удовлетворены?
Так точно.
Начальник снял трубку, дождался ответа.
Личные вещи Чернова ко мне в кабинет. Пусть дежурный принесет! сказал он комуто в трубку, затем обратился к Алексею: Тебя вызовут через пару дней. Придешь. Подпишешь протокол, возьмешь квитанцию, штраф в течение месяца оплатишь. И можешь быть свободным. Пока. С твоим взглядами на жизнь мы еще встретимся. Я не сомневаюсь.
В кабинет вошел дежурный, принеся с собой вещи Алексея, затем зачитал с протокола досмотра, перебирая вещи:
Мобильный телефон, ремень, кожаная папка, ручка, тетрадка, связка ключей, кошелек, денежные средства в размере трехсот сорока рублей. Все на месте?
Они двести долларов прикарманили. Я в протоколе не расписывался, подпись нарисована, сказал Алексей, обращаясь скорее к тетке, чем начальнику криминальной милиции. Мелочевку вроде сигарет он упоминать не стал.
Значит, не было их при досмотре, равнодушно сказал дежурный. И подпись его.
Я смотрю, тут кто-то подставляется не по-детски, прокомментировала ситуацию тетка. А вы, товарищ майор, смелый начальник. Графологическая экспертиза покажет подделку, и привет.
Если вас этот вопрос так волнует, можете рассказать это начальнику милиции общественной безопасности. Его люди отличились при досмотре, равнодушно пожал плечами майор. Я только за оперов отвечаю.
Разбирайтесь сами в вашей богадельне, сказала Людмила Владимировна, взяла со стола конверт, открыла его, достала две стодолларовые купюры, отдала Алексею. После чего положила конверт с оставшейся суммой обратно на стол и с улыбкой добавила: Эту пропажу, или, если быть точнее, кражу, вы в состоянии раскрыть сами.
Начальник усмехнулся, отпустил жестом дежурного, наблюдавшего эту картину и теперь в свою очередь старательно сдерживающему улыбку. Дождавшись, когда тот покинул кабинет, он бросил конверт себе в выдвижной ящик стола, и сказал: