В детстве Петька был уверен, что сказки о Берёзушке также общеизвестны как истории о Золушке или Красной Шапочке. Когда он открыл, что сказки Глаши сугубо лукогорский фольклор, это его немало озадачило, но потом он наткнулся на сидаковские былины про Кысю-Рысю, и понял, что своих сказок везде хватает.
засохла трава, потрескалась земля. Скрючилось белое деревце, растеряло листочки. Шёл встречать рассвет мальчик Зорюшка. Увидел бедняжку-Берёзушку, пожалел, сбегал к родничку, принёс в ладошках водички, напоил. Расцвела Берёзушка и подарила доброму Зорюшке берестовый венец, и пожелала ему встретить ясноглазую любушку-голубушку
Многие лукогорцы пытались записывать сказки Глаши, но сказочница всегда импровизировала, и сказки, вроде бы одинаковые в начале, частенько приходили к разным финалам. Глаша причудливо меняла сюжеты, обстоятельства, персонажей, и любая запись становились лишь одной из множества вариаций. Читать сказки отчего-то было скучно, но Петька помнил особое уютное ощущение, которое возникало, когда Глаша рассказывала свои фантазии.
В тишину чердака, наполненную множеством шорохов и шевелений, вплёлся непривычный звук. Петька насторожился, но не мог понять, откуда исходит это шуршание. Глаза уловили какое-то крохотное движение, но понять, где оно и что означает, Петьке удалось не сразу.
Рядом с сундуком к стропилам было прислонено несколько досок. И в верхней доске набухал прыщ. Мелкие древесные частицы рассеивались пылью в скудном свете далёкой лампочки. Маленькая опухоль шевелилась, вибрировала, росла, прорываясь сквозь древесину и постепенно превращаясь в свешивающегося червяка. Бока червяка были украшены двумя чёрными спиралями. Выбравшись из заточения, червяк развернул спирали в невероятно длинные усики, отряхнул лапки, протёр маленькую голову и превратился в большого жука-точильщика.
Петька никогда не видел подобных созданий, и восхищение смешалось в нём с паникой. Жук, нисколько не смущённый оторопью царя природы, принялся проверять жёсткие надкрылья. В нём было не меньше трёх сантиметров в длину, не считая усов в два раза больше всего тела.
Мельком глянув на оставленную жуком рану в доске, Петька пришёл в ужас. Дырка казалась огромной и слишком зияющей, нарочито заметной. Присмотревшись, мальчишка понял, что она далеко не единственная. Рядом были такие же, только уже слившиеся по цвету с остальной серой поверхностью.
Дребезжащий звук, с которым жук пошевелил длинными усами, прокатился по телу Петьки волной дрожи. Чудовище презрительно повело головой и попыталось взлететь. Но неуверенные крылья подвели, и жук свалился прямо в сундук. Петька автоматически спрятался за стенку сундука, а потом украдкой выглянул, чтобы увидеть, как жук неторопливо шествует по бумагам и книгам.
На мгновение Петьке показалось, что вот-вот со всех сторон полезут другие жуки, но он подавил страх, бросил на жука старую тетрадь и быстро захлопнул крышку сундука. Встав и отряхнувшись, мальчишка бросился вниз, в уютное тепло жилой части дома.
7. Исчезновение
У загадочного женского недомогания есть одно простое объяснение. Как и у всех сюрпризов последнего месяца. Если лунный календарь не врёт, лето будет тревожным. Так некстати. Но с природой не поспоришь.
Долго смотрела в звёздное небо. Ждала знака. Не дождалась.
Лукогорских девчонок Петька считал задаваками. Все они приезжали на каникулы, как и он сам, но привык воспринимать их как часть местного населения и мысленно обозначал их деревенскими. Общаться с девчонками ему хотелось, но обычно они занимались своими играми, в которых Петька даже если и порывался принимать участие, как-то быстро оказывался единственным проигравшим.
С прошлого лета Женька обзавелась короткой чёлкой. Обруч с цветочком, водружённый над чёлкой, напоминал плюмаж, и Петьке это показалось смешным. А вот красная помада на губах Женьки тревожила. Помада исключала Женьку из категории «пигалицы».
Динка сделала сверх-короткую мальчишескую стрижку. Мечты о театральной карьере заставляли Динку всю свою жизнь превращать в репетиции умозрительных ролей, и за глаза её часто называли кривлякой, хотя она была самой симпатичной из девчонок.
Мышка как была серой невзрачностью, так ею и осталась. И если подружки за год вытянулись и обрели почти взрослые формы, Мышка вроде бы и не выросла совсем. У Мышки было красивое имя Ярослава, но из-за косоглазия она всегда держалась неприметно, за другими девчонками. Поэтому и получила устойчивое прозвище, которое воспринимала без каких-либо обид.