Я с ума схожу от скуки, а тебе хоть бы что! Ты даже вмешиваешься в приготовление пищи, Наэла осеклась и на миг умолкла, осознав, что уже давно не стояла у печи, и вообще, она стала не вкусная и какая-то противная, а за дверью снежок, мечтательно, и он пышный, пусть даже и по колено, но зато нежный, как как окинув жилище взглядом, как вот этот мех, найдя сравнение с устланном на своей постели покрывалом, на котором сидела, выговаривалась она и неожиданно требовательно, я хочу по нему погулять! Хочу простора, хочу глоток морозного воздуха, а там а здесь а здесь мне душно. Вот!
За порогом нашего жилья сегодня очень холодно и ветрено. Слышишь, как воет метель?! сказал Эур и предложил повременить с выходом наружу. Уверен, вьюга и снегопад скоро прекратятся и мы обязательно совершим прогулку по нашей долине жизни.
Порог, метель, снегопад! А мне это нравится, вот! И вообще, если он такой глубокий я вот встану сейчас с кровати, выйду и поползу по нему. Летать хочу, понимаешь, или нет? Я хочу летать, а в лесу вкусные ягоды! Их сейчас прибил мороз и они стали сладкие-сладкие, прикрыв глаза и покачивая головой, как бы от ощущения вкуса сладости, нет, я поползу, я окончательно решила, поползу, твёрдо проговорила Наэла и вдруг неожиданно, даже для самой себя, звонко засмеялась, представив, как ползёт по глубокому пушистому снегу, разгребая его руками. Эур, милый, а давай поползём вместе. Ты большой, будешь утрамбовывателем снега, а я ха-ха-ха а я А кем же буду я? призадумавшись, а не всё ли равно кем, хоть кем, лишь бы ползти к сладким ягодам, и снова требовательно, хочу! Хочу сладких ягод! Слышишь, Эур, хочу много красных, сладких ягод! Хочу, хочу, хочу!
Ударяя кулачками по покрывалу своей кровати, Наэла требовала от Эура немедленного выполнения своей прихоти.
Отложив в сторону дощечку, Эур улыбнулся и спокойно проговорил:
Что ж, требование моей милой жены для меня закон. Готовься к выходу в лес и именно сейчас.
Сейчас?! удивилась Наэла. Но там воет метель, мы не сможем пройти и пяти шагов. Нас смешает со снегом и унесёт неведомо куда, да мы и утонем в снегу. Ты что, совсем ничего не видишь, посмотри в окно, там сплошная белая стена! И вообще, никуда я с тобой не пойду! Я что совсем из ума выжила что ли! Ну, уж нет, если хочешь, иди сам, а меня за собой не тяни, мне и здесь хорошо! Здесь тепло и уютно, сжавшись в комочек, ответила Наэла, и от умиления прикрыла глаза.
Ты же только что говорила, что хочешь видеть меня утрамбовывателем снега и ползти за мной за какими-то неведомыми ягодами.
Мало ли что я говорила! Это было давно, вот! А сейчас я уже ничего не хочу, я устала и хочу спать, зевнув, ответила Наэла и приклонила голову к пушистому тёплому валику, служившему ей подушкой. Вскоре по пространству жилья разнеслись её лёгкие посапывания.
Подбросив в топку печи уголь, Эур взял ранее изготовленные дощечки, самые длинные и более широкие, нежеле другие две лыжи, уложил их на пол и приторочил к ногам крепкими ремнями. Потоптался на месте и, чмокнув от удовлетворения губами, сделал два шага.
Прекрасно! Всё очень прекрасно! Теперь мы можем легко передвигаться даже по глубокому снегу, я в этом уверен. Не зря же память показала мне эти предметы. Я даже ходил на них во сне и довольно успешно! А всё, что преподносила и преподносит память полезно и нужно для жизни.
С каждым днём Наэла всё чаще говорила об усталости, стала раздражительной и в течение дня неоднократно ложилась спать. Если в первый раз сон её длился не более десяти минут, то с каждым новым днём он стал нарастать по времени, и в тот день, когда Эур полностью закончил работу над своим последним изобретением, он удлинился уже в десять раз.
Утром следующего дня, открыв глаза, Наэла повела ими по серому пространству жилища, увидела Эура и, улыбнувшись, произнесла:
Я видела прекрасный сон, в котором только мы, ты, мой милый, и я. Мы шли по кромке берега, сияющего бриллиантовыми искрами, наши ноги омывала лёгкая тёплая волна, и мы смотрели вдаль, туда, где на глади лагуны стояла прекрасная яхта под голубыми парусами. Ты держал мою руку в своей руке и что-то говорил, но я не могла разобрать твоих слов, ты говорил на каком-то странном, но звучном языке. И вдруг обидчиво и громко. Говори, немедленно говори, о чём ты рассказывал мне! Иначе я сильно на тебя обижусь и из того что ты приготовил на завтрак ничего не буду есть. А есть, о-о-о, как хочется есть! Ну, что ты сидишь? Дай же скорее своей бедной, голодной девочке что-нибудь вкусное. Ягодки, хочу, красные, сладкие ягодки!